Глава 25
Дочь Нила медленно и неотвратимо стареет. Сейчас она кажется старше своей матери. Когда-то ее лицо было круглым, словно полная луна, а теперь сделалось худым и угловатым. Шридеви начала седеть, и белые пряди особенно ярко выделяются на фоне гладких волос цвета воронова крыла. Все это Нил замечает в основном по выходным, ведь в будни они почти не видятся. Девушка встает поздно и плетется в кухню заварить себе кофе. Вместо глаз — темные провалы. Вся сгорбилась. Двигается как сомнамбула.
Иногда по просьбе жены он ее сурово отчитывает:
— Мы тебе помогаем, и ты должна помогать нам. Должна хоть что-то делать по хозяйству.
В ответ Шридеви обычно плачет и жалуется сквозь слезы: как ей тяжело, как ужасно она себя чувствует.
— Ну-ну, — утешает Нил, гладя дочь по голове.
И она утирает глаза рукавом, сморкается и обещает исправиться. И исправляется. На какое-то время.
Нил вечно на работе, его жена — тоже. Шридеви целыми днями дома одна. Она застилает постели, пылесосит ковры, оттирает на столешнице пятна от кофе и красного вина. А потом, спустя пару недель, ее комната, а затем и весь дом снова погружаются в хаос. На журнальном столике тусклые круги, словно следы капель на поверхности лужи. Грязное белье неделями лежит в корзине. Ковер усыпан крошками. В уголках душевой кабины нарастает слой гнили. Девушка начинает стричь лужайку перед домом и подрезать во дворе ветки, но никогда не доводит работу до конца. Просто заходит в дом попить воды, а потом забывает вернуться и все доделать.
Иногда Нил беседует по телефону с Китом о прионах и создании вакцины. Время от времени он отвлекается и начинает расспрашивать друга о его сыне: «Он тоже такой? Как Шридеви? Ленивый и неуправляемый? Куда-то сбегает по ночам, а потом весь день спит?» Но Кит отвечает: нет, у него растет отличный парень. Нил очень рад за него, правда-правда, но в глубине души иногда жалеет, что Патрик такой хороший. Ведь иначе можно было бы списать поведение дочери на возраст и не винить во всем болезнь. Надеяться, что когда-нибудь Шридеви повзрослеет.
Иногда после долгого рабочего дня в лаборатории у Нила не остается сил ни на что. Он просто сидит перед телевизором с тарелкой остывшей еды. Чаще всего смотрит исторический канал или «Дискавери»: программы про жестоких диктаторов и предсказания Нострадамуса, про снежного человека или лох-несское чудовище. Передачи, в которых рассказывают, что станет с миром после исчезновения человечества: ведь рано или поздно люди либо вымрут от ужасной болезни, либо погибнут из-за прилетевшего из космоса астероида. Особенно Нилу нравится смотреть про привидения: про дома, замки, пещеры и катакомбы, в которых водятся призраки.
Недавно была одна интересная программа про дом в пригороде Пенсильвании. Странные вещи начали происходить после того, как туда переехала одна семья. Свет мигал и ни с того ни с сего гас. Окна открывались и закрывались. Стакан с водой вдруг сам собой соскакивал на пол. Однажды вечером муж и жена читали в гостиной, и внезапно диван опрокинулся, окна распахнулись, а с улицы донеслось ужасное завывание, настоящий крик баньши. В другой раз муж заметил на стене в ванной пузырек краски, нажал на него пальцем, а оттуда полилась кровь. Наконец хозяева позвали медиума, пышнотелую чернокожую даму в лиловом платье с цветами, некую мадам Серену. Думали, может, в доме поселился демон или он построен на месте индейского кладбища. Но медиум заявила, что во всем виновата их дочь — девчонка-подросток с черными волосами и черными ногтями, которая лечилась от депрессии. В нее вселилась тьма, именно эта тьма и вызывала все те явления. «Дочь вас поглощает» — так сказала мадам Серена.
И теперь, когда Нил сидит в гостиной, освещенной мерцающим светом экрана, и слушает доносящиеся из комнаты Шридеви стенания, или смотрит в туалете на измазанный рвотой унитаз, или ложится вечером в кровать рядом с мрачной молчаливой женой, ему неизменно кажется, что их дочь тоже поглощает своих родителей.
