имеет место взаимное согласие на вступление в терапевтические отношения, хотя на самом деле клиент идет на это не по собственному желанию, а испытывая принуждение и даже будучи преследуемым — ситуация, ставящая терапевта в нелицеприятную роль Преследователя. С другой стороны, при лечении алкоголиков настолько же типичны случаи, когда добровольно обратившийся за помощью клиент слепо соглашается на проведение терапии, без понимания предъявляемых к нему требований, а затем неожиданно выясняет, что эти требования носят совершенно иной и намного более сложный характер, чем он ожидал.
Мой опыт говорит о том, что минимальные требования, необходимые для достижения успеха при лечении алкоголиков, состоят в следующем:
Установление отношений, основанных на взаимном информированном согласии, включает три транзакции.
Нередко терапевт и клиент вступают в терапевтические отношения без выполнения этих трех условий.
Рассмотрим следующий диалог между алкоголиком Джоном и терапевтом Джилл.
Джилл: Что я могу сделать для вас, Джон?
Джон: Я здесь, чтобы пройти терапию.
Джилл: Так. У меня свободен вторник, в шесть часов. Вы сможете прийти в это время?
Джон: Да, могу. Так что, наверное, увидимся во вторник.
Джилл: Хорошо.
Может показаться, что в этом диалоге было достигнуто взаимное информированное согласие. Однако если проанализировать ситуацию повнимательнее, может выясниться, что обращение клиента фактически состояло в следующем:
Джилл: Что я могу сделать для вас, Джон?
Джон: (Моя жена собирается бросить меня, я был арестован за вождение автомобиля в нетрезвом виде, и, кроме того, моя мать, судья и моя жена говорят, что я должен обратиться за терапией, и вот) Я здесь, чтобы пройти терапию.
Фактически эта фраза не содержит обращения за терапевтической помощью, зато она, несомненно, является первым ходом игры в Спасение. Для терапевта было бы большой ошибкой согласиться работать с человеком при описанных выше обстоятельствах.
Попробуем еще раз.
Джилл: Что я могу сделать для вас, Джон?
Джон: Я здесь, чтобы пройти терапию.
