меня на руках, гладил и многие часы занимался моим воспитанием. Я смогла осознанно спроецировать на
него “воспитывающего родителя”, чтобы залечить свои раны, связанные с образованием связи.
Мы стремились сформировать партнерские отношения, разделяя ответственность и обязанности —
приготовление пищи, вождение автомобиля и принятие решений. Спустя несколько месяцев я начала
работать над своей докторской диссертацией, чтобы стать полноценным партнером Берри. В результате я
совершила скачок в совершенно новый мир и разорвала много старых моделей и жестких ролей, которые
раньше усвоила. Наставничество Берри поддержало мои почти похороненные мечты о достижениях и
потребность быть самостоятельной личностью. Наша интенсивная работа по образованию связи в
сочетании с его поддержкой моей автономии действительно помогли мне завершить многие незавершенные
в детстве процессы.
Когда мы объединились, я еще испытывал боль и сожаления, связанные со смертью Барбары. Дженей
проявила готовность выслушивать откровенные разговоры о моей потере, и много вечеров я плакал у нее
на руках. Она не торопила меня и поощряла к тому, чтобы я тратил на залечивание этих ран столько
времени, сколько понадобится. Смерть Барбары всколыхнула много других не исцеленных потерь времен
моего детства, поэтому исцеление включало работу со многими созависимыми моделями.
Когда мы завершили исцеление и установили связь, я обнаружил, что мне легче просить Дженей о том, чего
я хочу, и стал очень хорошо осознавать свои проекции на нее. Я обнаружил также, что способность
выкидывать из головы и капитуляция, которые я усвоил в отношениях с Барбарой, остались со мной.
