Происхождение альтруизма и добродетели. От инстинктов к сотрудничеству

Прибыль мистера Кера — прямой перевод от французской экономики, чье серебро он фактически крал. Если есть разделение труда, то торговля — это процедура с ненулевой сумой. Но если разделения нет — с нулевой.

Только сравните

Во всей науке об обществе имеется, согласно некоему выдающемуся современному экономисту, всего одна теория, которая и верна, и нетривиальна одновременно¹⁷⁸. Это закон сравнительного преимущества Давида Рикардо[50]. Он крайне алогичен, ибо подразумевает, что одна страна может располагать сравнительным преимуществом в производстве какого- то продукта, даже если его производство у нее менее эффективно, чем у ее торгового партнера.

Допустим, племена обмениваются только двумя товарами: копьями и топорами. Одно — исключительно в рамках рассуждения, — Япония, хорошо делает первые и очень хорошо вторые, а другое — Британия — плохо копья и очень плохо топоры. На первый взгляд кажется, что Японии имеет смысл делать и копья, и топоры и не заниматься торговлей вообще.

Но не торопитесь. Копье стоит определенное количество топоров. Предположим, одно копье стоит один топор. То есть каждый раз, когда первое племя делает копье, оно производит единицу для обмена с другим племенем, которое в свою очередь делает топор. Поскольку изготовление топора отнимает у первого племени меньше времени, чем копья (Япония делает топоры очень хорошо), разумно сделать дополнительный топор и обменять его на копье, изготовленное вторым племенем. Второе племя рассуждает так же. Каждый раз, выбирая между производством топора или копья, оно делает выбор в пользу копья (Британия делает копья плохо, как указано в условиях задачи). Копье оно делает быстрее и может обменять его на топор у первого племени. Следовательно, если одно племя специализируется на топорах, а другое на копьях, оба только выигрывают. Это истинно, несмотря на тот факт, что первое племя делает копья лучше, чем второе.

Таково было открытие Давида Рикардо. Сам он был человеком успешным. Родился в Лондоне в 1772 году в семье датского торгового банкира. В 14 лет начал работать на отца, позже влюбился в девушку- квакершу и, отказавшись от иудаизма, женился на ней. В 22 года Давид, имея за душой 80о фунтов стерлингов, начал спекулировать на фондовой бирже. За четыре года он разбогател, за 20 сколотил состояние, по разным оценкам составлявшее от 500 тысяч до 1,6 миллиона фунтов. В чем же фокус? Рикардо извлекал прибыль из того обстоятельства, что другие инвесторы чересчур остро реагируют на новости: он покупал, когда известия были хорошими, и продавал, когда они были плохими — зная, что так же поступят и все остальные. В 1815 году он заработал еще одно состояние: предполагая, что Веллингтон выиграет битву при Ватерлоо, он скупил английские государственные ценные бумаги¹⁷⁹.

В 1819 году Рикардо вошел в парламент и быстро приобрел репутацию лучшего экономиста. В палате общин он отстаивал дело свободной торговли, однако существенных успехов не добился. В 1846 году хлебные законы* были отменены, но он этого уже не увидел¹⁸⁰.

Закон сравнительного преимущества Рикардо — идея настолько невероятная, что и сегодня над политиками будут смеяться, вздумай они ее отстаивать. И все-таки она верна. В качестве доказательства рассмотрим простой пример. Уинстон Черчилль был приличным каменщиком — лучше многих (это правда). Но ему было выгоднее нанять другого каменщика и заплатить тому деньги, ибо сам он был еще лучшим политиком. Выводы очевидны. Даже если производство всех мыслимых товаров на свете в Японии эффективнее, чем в Британии, всегда найдутся вещи, которые Стране восходящего солнца будет выгодно покупать на Туманном Альбионе, ибо Япония может получить их больше, обменивая на товары, которые она делает лучше других своих товаров¹⁸¹.

Вам кажется, что я слишком вожусь с этим вопросом? Если закон сравнительного преимущества был известен с 1817 года,