глубоко изнутри. Уилл слегка застонал, когда я уложила его на подушку, а ведь я старалась действовать как можно медленнее и осторожнее. Он указал на устройство дистанционного управления, которое должно было приподнять его голову и плечи.
— Только не сильно, — пробормотал он. — Голова кружится.
Не обращая внимания на вялые протесты, я включила прикроватную лампу, чтобы рассмотреть его лицо.
— Уилл… вы хорошо себя чувствуете? — Мне пришлось повторить вопрос дважды, прежде чем он ответил:
— Не лучший денек.
— Вам нужно обезболивающее?
— Да… и сильное.
— Как насчет парацетамола?
Он со вздохом откинулся на прохладную подушку.
Я подала ему стаканчик и проследила, чтобы он сделал глоток.
— Спасибо, — сказал он, и внезапно мне стало не по себе.
Уилл никогда меня не благодарил.
Он закрыл глаза, и некоторое время я просто стояла в дверях и смотрела на него. Его грудь вздымалась и опадала под футболкой, рот был слегка приоткрыт. Его дыхание было поверхностным и, возможно, чуть более затрудненным, чем в другие дни. Но я никогда не видела его не в кресле. Возможно, это как-то связано с давлением, когда он лежит на спине?
— Идите, — пробормотал он.
Я вышла.
Я прочитала журнал, поднимая голову, только чтобы посмотреть, как снег засыпает дом, ложится пушистыми сугробами на подоконники. В половине первого мама прислала эсэмэску, что отец не смог выехать на дорогу. «Позвони перед выходом», — потребовала она. Интересно, что она собиралась сделать? Отправить папу навстречу с санками и сенбернаром?
Я прослушала по радио местные новости об автомобильных пробках, задержках поездов и временном закрытии школ, вызванных внезапным бураном. Затем вернулась в комнату Уилла и осмотрела его еще раз. Цвет его кожи мне не понравился. Он был бледен, а на скулах горели алые пятна.
— Уилл? — тихо окликнула я.
Он не пошевелился.
— Уилл?
Я начала испытывать легкие приступы паники. Я еще два раза позвала его по имени, громко. Ответа не было. Наконец я склонилась над ним. Его лицо было неподвижным, грудь, кажется, тоже. Дыхание. Я наверняка смогу почувствовать его дыхание. Я всмотрелась в его лицо, пытаясь уловить вдох. Ничего. Я осторожно коснулась его лица рукой.
Он вздрогнул, его глаза распахнулись всего в нескольких дюймах от моих.
— Простите, — отшатнулась я.
Он заморгал и оглядел комнату, как будто был вдали от дома.
— Я Лу, — сообщила я, когда мне показалось, что он меня не узнает.
— Я в курсе. — На его лице было написано легкое раздражение.
— Хотите супа?
— Нет. Спасибо. — Он закрыл глаза.
— Еще обезболивающего?
Его скулы чуть блестели от пота. Я пощупала одеяло, и оно показалось мне горячим и влажным. Я занервничала.
— Я могу чем-нибудь помочь? В смысле, если Натан не приедет?
— Нет… Все в порядке, — пробормотал он и снова закрыл глаза.
