Груз 209-А

– Это хороший знак. Оторы примут твоих братьев. Откроют дорогу в мир мертвых.

– Ахмон, ты что удумал?

– Нельзя Ати-Тава нести дальше.

– Это почему же? – Тофик не моргая смотрел юноше в глаза.

– Утукава пришли, с глубин Кахты плывут краканы. Много краканов.

– Да, с покойниками нам не пройти, – согласился Тофик. – Учуют мертвечину…

– Скажи своим, пусть готовятся проводить братьев.

– А что я им скажу? Они люди пришлые, могут не понять.

– Объясни. Ати-Тава не должны оставаться в нашем мире. Им пора уходить. – Вождь кивнул и поволок рыбину к ожидающим на поляне воинам хайга.

– И как мне это сделать? – себе под нос вымолвил Тофик. – Что я скажу?

Пилотов вынули из коконов. Раздели догола, прикрыли лица паутиной травы койя. Молодой вождь и трое воинов хайга встали на колени, задрали головы, подняли к небу руки. Рыбина со вспоротым брюхом лежала перед вождем у изголовья мертвецов.

– Чего это они делают? – тихо спросил сержант, наблюдая за странным поведением аборигенов. Те стояли неподвижно, подставив дождю и ветру смуглые лица.

– Тебе лучше не знать. – Тофик поежился, но не от промозглого ветра, а от одной мысли, что будет дальше.

– Не понял? – сержант тронул охотника за плечо.

– Мы на земле кайцев, понимаешь?

– Понимаю. И что с того?

– Здесь свои законы.

– Ты по-людски объясни, что они задумали?

– Покойники должны очиститься. Оторты – это кайские боги. Так вот они не пустят воинов в мир мертвых, пока те помнят дорогу в мир живых. Так что, Дмитрий, наберись терпения и помалкивай, если хочешь живым и невредимым выбраться из болота.

– Что-то я не врубаюсь. – Сержант насупился, вытер со лба дождевую воду. – Мы что, ребят прямо здесь похороним?

– Если это можно так назвать. Не похороним – утопим.

– Погоди-погоди. Как это утопим? Э нет, так дело не пойдет!

– Ты чего, пацан? – Тофик не моргая смотрел из-под бровей. – Забыл, какой у тебя приказ? Кто принесет контейнер, если всех вас сожрут краканы? Я доходчиво объяснил?

– Нет. – Сержант уставился на охотника. – Откуда им взяться? Сколько отмахали, я ни одного не видел.

– Оттуда, – Тофик указал пальцем в сторону мутной воды. – Стой смирно и жди.

– Ждать-то чего?

– Пока хайга не принесут жертву. Утопим мертвецов и двинемся дальше. Лобатый пришел, вся округа кишит краканами. Без кайцев нам не пройти. Понятно?

– Ни фига мне не понятно. – Сержант махнул рукой. – Делайте что хотите! Мы вас на берегу подождем.

– Отставить, – прошипел Тофик. – Стой, где стоишь!

– Слышь ты… мужик. – Дмитрий заскрипел зубами. – Ты, вообще, кто такой, чтобы мне приказывать?

– Командир второй заслон-заставы. Капитан Фаталиев. Кавалер крестов славы. Последнюю награду получал лично из рук Императора.

– Императора… – прошептал сержант, – капитан…

– Расслабься. – Тофик улыбнулся. – Я в отставке.

Развели огонь. Вождь по-прежнему стоял на коленях с поднятыми к небу руками. Дождь немного поутих, впрочем, как и ветер. Но от этого не стало суше и теплее, скорее наоборот. Противная изморось, хоть и легкий, но пронизывающий до костей ветерок.

Двое воинов приблизились к сержанту и его солдатам, держа перед собой большие плоские раковины с дурно пахнущей вязкой зеленой жидкостью.

– Апаха, – поблагодарил Тофик и сделал небольшой глоток из раковины. Передал сержанту, толкнув того локтем в бок.

– Апаха, – брякнул Дмитрий. Резкий запах ударил в нос, но сержант не кривясь пригубил, сделал глоток и только после этого оскалился, передернул плечами и передал соседу. – Бр-р- ры… – вымолвил Дмитрий и принялся рукавом вытирать язык.

– Ничего. – Тофик проглотил приторно горькую слюну. – Скоро улетишь.

– Куда? – хлопая глазами, спросил сержант.

– Далеко. Надеюсь, тебе и твоим бойцам понравится. Когда я первый раз попробовал зуйгу, до самого рассвета бродил по улицам родного города. А еще кое-где побывал, но лучше бы… – Тофик вздохнул.

– Что за дрянь?

– Травка такая. На болоте ее пруд пруди. Зуйгу зовется.

– Смотри. – Кто-то из солдат толкнул сержанта. – Что он собирается делать?

– Тихо. – Тофик поднял руку. – Всем молчать.

Молодой вождь отсек ножом рыбе голову. Выковырял глаза, положил в перламутровую раковину. Воины хайга, те, что стояли позади вождя, приблизились к мертвым, убрали с лиц траву койя. Черное небо прорезали молнии, сорвался ветер, припустил холодный дождь.

– Атаримо ута Оторто, – обращаясь к небу, горланил вождь. – Аторто утрава, – две пары человеческих глаз легли рядом с рыбьими.

– Что за… – сержант подался вперед.

– Стой. – Тофик схватил его за руку. – Глаза помнят дорогу в мир живых.

– Так нельзя. – Дмитрий отвернулся, хайга вспарывали покойникам животы, вынимали внутренности, а взамен укладывали большие куски рыбы. – Это же…

– Замолчи, скоро все закончится.

Охотник не соврал. Для сержанта и его солдат все закончилось намного быстрей, чем для хайга. Люди повалились на траву, а аборигены затянули громкую тоскливую песню. Мертвецов снова уложили в плетеные коконы, понесли к болоту. Что было дальше, Тофик не видел. Розовый туман окутал разум, мышцы расслабились, и отставной капитан свалился на землю. Мир завертелся, унося Тофика в те далекие годы, когда у него была семья, по дому, что стоял на окраине леса, бегали дети, а он был молод и счастлив.

22

Утро, если так можно назвать все такое же серое небо и безветрие. Так вот, это самое утро оказалось на редкость теплым, даже жарким. А еще река со всех сторон была укрыта плотным туманом.

Семен Колода проснулся первым, потянулся, поскреб щеку.

– И как это понимать? – охотник приподнялся на локтях, осмотрелся. Проломленный борт лурайды, по всей палубе разбросана артимия. Много душистых водорослей, особенно у поломанных фальшбортов, целые копны. – Эй… – осторожно позвал Сема, принимая происходящее за сон. – Есть кто живой?

– У-у-у… – донеслось откуда-то сзади.

– Ногу прибери… – прозвучал недовольный голос Босонца. – Ты чего на меня навалился, гад? Я тебе… – длинная пауза и резко осипший голос: – А-а-а, где это мы?

– Кому орем, хухушок?