начало жечь в легких, и тогда он вернулся на поверхность. Дна, как и берега, не было. Нет, оно, конечно же, имелось, только очень глубоко. Но насколько Миша помнил, в самой глубокой точке Белого озера было метра четыре. То есть до дна бы он добрался в любом случае. Вот теперь парень занервничал. Он не знал, где находится. И это было страшнее каких-нибудь водных чудовищ.
Мишка услышал всплески. Да такие сильные, будто рядом с ним проходил заплыв на байдарках. Кто- то приближался к нему. Кто-то очень большой. Парень запаниковал и попытался отгрести в сторону от приближающегося монстра. Следующий звук заставил его остановиться. Грохот упавшего ведра или кастрюли раздался прямо за спиной. Всплески прекратились, а с ним и начали уходить визуальные и тактильные ощущения окружающего мира. Сначала он почувствовал тепло, такое влажное, будто он находился в бане. Потом он начал различать предметы в клубах тумана. Да нет же! Не тумана, а пара. Пар клубился по всему помещению.
Миша встал с широкой лавки и еще раз осмотрелся. Никакой рыбалки, никаких удочек. Наверное, уснул, а ребята занесли его в помещение, чтобы не замерз. Только помещение ему это не нравилось. Нельзя ему находиться в этом помещении. Никому нельзя. Он судорожно начал трясти левой рукой, чтобы выудить часы из-под рукава. Звук шипящей воды на раскаленных камнях заставил его вздрогнуть и забыть о часах. Слишком поздно. Миша подскочил и побежал к двери. Толкнул, еще и еще. Он матерился и бился в запертую дверь.
– Суки, – выдохнул он и заплакал.
Всплеск. Всплеск заставил его открыть глаза. Он снова был в воде. Мишка боялся пошевелиться. А что, если каждое его движение вызывает эти перемещения? В мозгу или действительности? Очень похоже на действительность.
Теперь он видел берег. Видел рюкзак и удочки, раскладной стульчик и термос. Всплески были редкими и доносились с середины пруда. И как Мише казалось, удалялись от него. Он поплыл к берегу. Вода плохо пахла и была чертовски неприятной на ощупь. Будто она была гуще, чем обычно. Как кисель… Точно! Он вспомнил мусор, прибитый к берегу, и его едва не вырвало. Горький комок подкатил к горлу. Еще чуть- чуть… Наверное, поэтому вода такая густая. Из-за грязи. Главное, не глотнуть. Но он глотнул. И его вырвало. Миша согнулся пополам, схватившись за ручку двери, и опорожнил желудок. Затем он вытер пот со лба и еще раз дернул дверь. Заперто. Внутрь бани идти не хотелось, но и здесь оставаться было бесполезно. Камни снова зашипели, давая понять, что хозяин уже здесь.
– Я же говорил, ему это не понравится, – захныкал, словно маленький мальчик, Миша. – Хозяину такое не нравится.
Таз вылетел из моечной и ударился о стену раздевалки. Парень сел на пол у двери, обнял колени и заскулил. Сначала тихо, потом во весь голос.
– Что-то Мишка долго не идет? – Оля встала с дивана и подошла к окну.
– Мы ж его заперли, – сказал Сергей и хрюкнул.
«Наверное, это смех», – подумала девушка.
– Да спит он, – Артем взял со стола стакан с пивом и, пока донес до рта, половину расплескал. – Он теперь до утра проспит.
Ольга вдруг осознала, что за два с небольшим года ни разу не видела его пьяным. Да что там, она ни разу не видела, чтобы он выпил вторую бутылку пива. Он нервничал. Нет. Он чего-то боялся. Неужели это хихикающее чудо-юдо его так напугало? Ей, столкнувшейся со зверюгой ночью, надо было бояться. И она боялась. Тогда. Сейчас же даже хихикающая морда ленивца с пастью зубастика из одноименного фильма казалась какой-то нереальной. Будто она не наяву ее видела, а во сне или в фильме.
– Может, пойдете отопрете его?
– Пусть спит, – отмахнулся Артем. – Целее будет.
– А если он в туалет захочет? А если побольшому?
Тихонов задумался. И уже собирался выдать очередную отговорку, когда Оля добила его «контрольным в голову»:
– Он тебе всю баню загадит. Вы завтра замучаетесь воду таскать, чтобы отмыть ее после Миши.
Артем встал, посмотрел на Сергея и сказал:
– Пшли.
– Я с вами. – Тимофей поежился. – Мне отлить надо.
– Очень всем интересно! – возмутилась Вика.
– Пшли, – повторил Артем и вышел из дома.
На улице Тихонов дождался друзей и спросил у Сереги:
– Ну что, может, отпустим придурка?
– А мне кажется, что ему и так неплохо, – хмыкнул Проскурин. – Да отпустим, конечно. Только я сначала отолью.
Серега побежал к доскам. Артем поежился и посмотрел на луну, повисшую над огородами.
– Красиво, – сказал Тимофей.
– Ага, – кивнул Артем.
– Слушай, ты бы с Серегой сильно не общался. Он нормальный, но…
– Ну что, пошли, – окликнул их Проскурин и двинулся к бане.
– Ладно, пошли. Все мы нормальные, – махнул рукой Артем и пошел к Сергею.
Серега вынул доску, подпирающую дверь, и крикнул:
– Эй, Мишаня!
Сергей дернул за ручку, но дверь оказалась запертой.
– Что за ерунда?!
Он еще раз осмотрел дверь на наличие невидимых с первого взгляда подпорок. Нет, ничего не было. Ее ничто не держало. Сергей дернул за ручку и снова чертыхнулся.
– Что тут у тебя?
– Миша! Какого черта ты там делаешь?! Открывай! – крикнул Проскурин.
– Да что такое?!
– Этот мудак закрылся изнутри.
– С чего ты взял?
Сергей отошел в сторону и показал двумя руками на дверь.
– Вперед!
Артем подошел и дернул за ручку. Сначала осторожно, потом что было сил. Дверь была закрыта намертво. Даже при закрытии на замок полотно имеет ход, а тут дверь будто слилась со стеной. Тихонов дернул еще раз и услышал, как в бане кто-то захихикал. Мерзко так, совсем невесело.
– Он че там, припух? – возмутился Артем.
– Да давай его запрем до утра. Пусть посидит с хозяином.
– Хер мне на этого хозяина! – воскликнул Тихонов. – Я здесь хозяин!
За дверью снова раздался смех.
– Мишка, если ты нагадишь мне там, я тебя заставлю это сожрать!
Снова хихиканье. Артем даже представил себе Мишку, сидящего без штанов в центре раздевалки и справляющего нужду. И да, мерзко хихикающего, конечно. Тихонова передернуло.
– Ах ты, ушлепок! – крикнул Артем и схватился за ручку двери.
Глава 5
Он чувствовал, что хозяин стоит за спиной. Да, Мишка прекрасно помнил, что сел спиной к двери. И если за ней кто и находится, деревянное полотно толщиной в пять сантиметров сможет защитить его. На какое-то время. Но беда-то как раз и была в том, что двери он не чувствовал. Будто он сидел на открытом участке комнаты, а за спиной стояла тварь, пахнущая тиной и гнилью. Миша собирался повернуться, когда
