Значит, вот как мы теперь будем общаться? Вести светскую беседу на глазах у младших братьев? Избегать друг друга при посторонних? Такая перспектива меня просто бесит!
Когда я возвращаюсь с фотоаппаратом, мальчики все еще восхищенно созерцают место преступления, и я делаю пару кадров.
– Кел, а давай теперь убьем снеговика машиной Уилла! – выкрикивает Колдер, и они бросаются через дорогу.
Мы с Уиллом остаемся вдвоем и, не зная, куда деть глаза, притворяемся, что внимательно разглядываем снеговика. Через минуту Уилл оборачивается и смотрит на наших братьев, которые играют перед его домом.
– Им повезло друг с другом, – тихо произносит он.
Я пытаюсь понять, есть ли в его словах какой-то подтекст, или он просто сообщает мне и без того очевидную вещь.
– Да, повезло, – соглашаюсь я.
Мы наблюдаем за тем, как мальчишки возятся в снегу. Уилл делает глубокий вдох и потягивается:
– Ну, я, пожалуй, пойду домой.
– Уилл, подожди! – окликаю его я. Он оборачивается и молча смотрит на меня, засунув руки в карманы. – Прости за вчерашнее… мама тебе такого наговорила…
Я невольно опускаю взгляд. И не только потому, что снег слепит глаза, но и потому, что мне больно смотреть на Уилла.
– Все в порядке, Лейкен.
Значит, теперь он будет обращаться ко мне официально…
Уилл пинает ботинком залитый «кровью» снег.
– Она просто делает то, что должна делать мать… Не стоит так на нее злиться, – тихо продолжает он. – Тебе повезло, что она у тебя есть.
Уилл резко поворачивается и идет домой. Меня охватывает чувство вины: каково это, не иметь родителей? А я жалуюсь на единственного родителя, который остался у нас четверых. Мне стыдно, что я завела об этом речь. Стыдно, что я разозлилась на маму, – сама виновата, надо было сразу рассказать ей. Уилл, как всегда, прав. Мне и правда повезло, что она у меня есть.
После обеда я слышу, как мама включает душ у себя в ванной, разогреваю ей остатки еды, завариваю чай, ставлю все на стойку и сажусь напротив. Наконец она выходит на кухню, видит еду, слегка улыбается и садится на свое место.
– Это предложение заключить перемирие или еда отравлена? – уточняет она, кладя на колени салфетку.
– А ты попробуй – и узнаешь.
Она с опаской смотрит на меня, пробует еду, жует, ждет положенную минуту и, убедившись, что ее жизни ничто не угрожает, продолжает есть.
– Прости, мам. Надо было сразу тебе рассказать… Просто я действительно жутко расстроилась.
В ее глазах такая жалость, что я быстро отворачиваюсь и, чтобы хоть как-то отвлечься, начинаю мыть посуду.
– Лейк, я знаю, как сильно он тебе нравится, знаю! Мне он тоже нравится. Но, как я уже сказала вчера, это невозможно. Пообещай мне, что ты не натворишь глупостей.
– Обещаю, мам. Он однозначно дал мне понять, что не хочет со мной общаться, так что тебе не о чем беспокоиться.
– Надеюсь, это правда, – говорит она, глядя в тарелку.
Я домываю посуду и возвращаюсь в гостиную, где меня по-прежнему ждет любимый Джонни.
Глава 6
Your heart says not again
What kind of mess have you got me in?
But when the feeling’s there
