обратно в свою комнату? Вопрос отпал, потому что Марисса заговорила со мной.
– Вот и ты, Спящая красавица! – Она тепло улыбается мне.
Это подозрительно.
Марисса никогда не встречает меня приветливо. Никогда. На нее можно смело ставить трифекту [1] на тотализаторе – она займет три первых места по испорченности, высокомерию и ехидству. Если бы у меня был любой другой вариант обретения крыши над головой, я бы непременно им воспользовалась. Не то чтобы я ей не благодарна. Я благодарна. И выражаю признательность тем, что плачу свою часть аренды, о чем Марисса вообще не заботится (это делает ее отец), и не душу ее во сне. Я считаю, это большая щедрость с моей стороны.
– Доброе утро, – говорю я неуверенно, хриплым голосом.
Широкие плечи, заслоняющие Мариссу, разворачиваются ко мне вместе с русой головой. Порочные темно-карие глаза Кэша заставляют замереть, останавливают дыхание.
Это Кэш, вчерашний владелец клуба.
Чувствую, как у меня отпадает челюсть и желудок проваливается куда-то под пол. Я удивлена и смущена, но больше всего меня поражает, насколько привлекательнее он выглядит при дневном свете. Втайне я надеялась, что моя реакция на Кэша прошлой ночью вызвана алкоголем вкупе с тем фактом, что я снимала с него одежду.
Очевидно, ни то ни другое не имело отношения к моим переживаниям.
– Что ты тут делаешь? – смущенно спрашиваю я и вижу, как он слегка хмурит бровь.
– Прости, не понял?
Он смотрит на Мариссу, потом снова на меня.
– Погоди-ка. Нэш, ты ее знаешь? – спрашивает Марисса; теплоты в ее голосе как не бывало.
Нэш? Нэш – дружок Мариссы?
Я не знаю, что сказать. Мой одурманенный ум не в состоянии расставить по местам фрагменты пазла.
– Да вроде нет, – говорит Кэш/Нэш с бесстрастным выражением лица.
Как только я осознаю, что происходит, изумление и смущение уступают место ярости и возмущению. Больше обманщиков я ненавижу только лжецов. Лжецы вызывают у меня отвращение, просто бесят.
Я машинально подавляю гнев. Теперь сохранять спокойствие не стоит мне большого труда – результат многолетних тренировок по заглатыванию собственных эмоций.
– Ах вот как? Ты всегда так легко забываешь женщин, которые раздевали тебя накануне вечером?
В его глазах вспыхивает искорка. Что это… смех?
– Поверь мне, такое я бы не забыл.
Марисса соскакивает со стула у островка и принимает воинственную позу, уперев кулаки в бедра:
– Какого черта? Что тут происходит?
Я никогда не встреваю в сложившиеся между парами отношения. Чем они занимаются, не сообщая друг другу, это их личное дело. Но тут случай особый. Не знаю почему, но это так.
«Может быть, потому, что она моя кузина», – говорю я себе, хотя сама знаю: мы с Мариссой друг друга не любим, нам терять нечего.
В голове проносится другая мысль: «Ты расстроена, потому что тебя с легкостью забыл парень, с мыслями о котором ты сегодня проснулась». Я решительно отметаю ее, навешивая ярлык «чушь собачья», и двигаюсь дальше.
Сперва я обращаюсь к Мариссе:
– А вот что. Этот самый Нэш вчера вечером явился на девичник Шоуни и выдавал себя за владельца клуба по имени Кэш. – Потом поворачиваюсь к самозванцу, о котором идет речь. Хоть и стараюсь, но не могу удержаться от насмешливого тона. – А ты? Ты Кэш или Нэш? Не считаешь, что
