Реверс

— Конечно! На то и был расчет. Пограничникам и в голову не придет, что мы рискнем воспользоваться их же узкоколейкой. Кстати, это действительно их узкоколейка — такое вот исключение из общего железнодорожного правила. Была проложена с целью лучшего контроля над территорией — на Пустошах полно локализаций и вообще места неспокойные. Пограничники там даже бронепоезд держат. Но! То, что предложил ты, не приходило в голову даже нам — и уж подавно не придет пограничникам! Гляжу на тебя и прямо любуюсь: уж очень долго не появлялись такие наглецы!

— И… что же я такое предложил? — пробормотал Сергей.

— Иметь козырь на переговорах с пограничниками, что же еще? И мы его получим. Мы захватим этот бронепоезд! Ты голова. Это хороший, жирный козырь.

Сергей почувствовал, что у него падает челюсть. Сразу захотелось замахать руками и закричать, что ничего такого он не предлагал, даже не думал! Но… поздно.

Он украдкой оглянулся: не открыл ли его страх где-нибудь Проход?

Бог миловал.

Через поляну напряженной походкой шла Алена — рюкзачок за спиной, «Абакан» на плече и две кобуры — справа и слева. Тигран посмотрел на ее арсенал несколько иронически, но критиковать не стал — просто тепло поприветствовал. Поздоровался и Сергей.

Солнце медленно вставало над соснами. Носильщики обсели дрезину, курили.

— А где Григорий? — спросил Сергей.

— Пускай еще поспит. Ему вчера досталось… и сегодня достанется.

— А Кирилл Денисович?

— Просто Кирилл. А зачем он нам? Обойдемся.

— А Ева?

— Ушла в Центрум еще ночью. Ее и ждем.

— Зачем ушла?

Тигран внимательно осмотрел Сергея с ног до головы.

— Слушай, парадоксов друг, ты какой-то недогадливый. Чем мы будем воевать с бронепоездом — пистолетиками?

— А… чем?

— Увидишь. Каждой работе — свой инструмент. А ты небось думал, что мы повторим метод из «Бронепоезда 14–69» Всеволода Иванова? Один ляжет на рельсы, другой снимет метким выстрелом раззяву-машиниста… А потом общий штурм, да?

— Я не читал, — признался Сергей.

— А я бы сняла машиниста, — оживилась Алена.

— Остынь, кровожадная женщина. Сказано — будем ждать.

Первая мысль, пришедшая Максу в голову, когда его — руки за спину — конвоировали до пятой камеры, была самой утешительной: полиция проверит его показания и вынуждена будет поверить. Три человечьих трупа и один собачий прямо на тропе — это раз. Труп Патрика на тропе, ведущей через плечо горы, — два. И наконец, труп Теодора… Этот, правда, далеко, на него наткнутся не сразу. Но и первых двух находок будет достаточно хотя бы для того, чтобы вице-полицмейстер усомнился в своей версии. А это уже кое-что.

Затем в голову забралась вторая мысль: кажется, здешняя полиция контролирует только города. Никто не отправит в лесную глухомань специальный полицейский наряд для проверки безумных измышлений странного задержанного. А если так, то кто, спрашивается, сообщит полиции о найденных трупах? Какой- нибудь случайный хуторянин? Вряд ли. Макс уже понял, что хуторяне Оннели не любят ни во что вмешиваться и симпатизируют скорее Старцу, чем официальным властям. Выбравшийся на природу горожанин, наткнувшийся на место кровавой разборки? Еще менее вероятно. Даже если найдется такой чудак, пять к одному за то, что он предпочтет тут же забыть о страшной находке.

Значит, о проверке тоже можно забыть. Придется выкручиваться самому.