Выплыв на поверхность, я увидел подпрыгивающую среди пены здоровую ветку и ухватился за нее. Я представил, как Анна пытается держать голову над водой, и это вконец меня доконало. Она до смерти боялась оказаться в одиночестве на острове, но оказаться в одиночестве посреди бушующего океана было тем, что и в страшном сне не приснится.
«Анна, я оставил тебя одну, потому что это от меня не зависело».
Я выкрикивал ее имя каждую минуту, напряженно прислушивался и снова звал. Голос мой становился слабее, горло пересохло и дико болело. Солнце, стоящее высоко в небе, обжигало лицо, которое уже и так горело огнем.
Ветка, за которую я цеплялся, благополучно пошла ко дну. Мне больше не за что было ухватиться, оставалось только одно: бороться с волнами или дрейфовать на спине.
Я отчаянно пытался держать голову над водой. Но время шло, и я чувствовал, что слабею. Присмотревшись, я увидел вдалеке качающуюся на волнах деревянную балку. Из последних сил работая руками и ногами, я подплыл к балке и ухватился за нее, возблагодарив Бога, что она выдержала мой вес. Прижавшись щекой к мокрому дереву, я стал прикидывать возможные варианты.
Мне не потребовалось много времени, чтобы понять: у меня их нет.
Глава 37. АННА
Рядом со мной в воду плюхнулся мужчина в мокром гидрокостюме. Он что-то мне говорил, но из-за шума крутящихся лопастей вертолета ничего не было слышно. Он подплыл поближе и, поддерживая мою голову над водой, стал махать кому-то свободной рукой, чтобы спускали спасательную корзину.
Но я не знала, было это сном или явью. Мужчина усадил меня в корзину, она стала подниматься, и уже другой человек затащил меня в вертолет. Затем вертолет снизился и забрал первого мужчину.
В мокрых шортах и футболке я тряслась как осиновый лист. Меня завернули в одеяло, и я лежала, чувствуя такое небывалое изнеможение, что у меня, наверное, не хватило бы слов, чтобы его описать.
— Ти Джей, — шелестящим шепотом произнесла я, но никто в вертолете меня не услышал. И тогда я сказала чуть громче: — Ти Джей.
Мужчина помог мне приподнять голову и поднес к губам бутылку с водой. Я пила, пытаясь утолить дикую жажду. Прохладная вода смягчила пересохшее горло, и ко мне вернулся голос.
— Ти Джей! Он там, внизу! Вы должны найти его!
— У нас топливо на исходе, — ответил мужчина. — И мы должны срочно доставить вас в больницу.
Я отчаянно пыталась понять, что он мне говорит.
— Нет! — Приняв сидячее положение, я схватила мужчину за плечи. — Он там, внизу! Мы не можем его бросить!
У меня началась самая натуральная истерика, я заорала благим матом, заглушив все остальные звуки в кабине вертолета. Мужчина попытался меня успокоить.
— Я передам сигнал тревоги другим вертолетам. Они постараются его найти. Все будет хорошо.
Но мне никак не удавалось выкинуть из головы нарисованную воспаленным воображением страшную картину: голова Ти Джея уходит под воду и больше не показывается на поверхности. Я с трудом стряхнула наваждение и целиком ушла в себя, чтобы ни о чем не думать и ничего не чувствовать. Сцена встречи с семьей, которую за последние три с половиной года я сотни раз прокручивала в голове, не пробуждала в моей душе абсолютно никаких эмоций.
Вертолет резко приземлился, и мы поехали в больницу, оставив Ти Джея далеко позади.
