своего рода лагерь для тех, которых согнали с насиженных мест и которые выжили вопреки зловещему замыслу Мортоса. Мох, что покрывал поверхность стадиона, был застелен толстым слоем соломы, у стен развернуты полевые кухни, душевые, туалеты и станции первой медицинской помощи.
Все здесь обрабатывали средствами дезинфекции, но этого было недостаточно для того, чтобы уничтожить запахи: пахло кровью и гноем. И вообще — пахло так, как всегда пахнет, когда на слишком маленьком пространстве скапливается слишком много живых существ.
Они кружили над стадионом, когда прилетела летучая мышь, на спине которой сидело полдюжины мышат и маленький мальчик с черными кудрявыми волосами.
— Эй, это же Газард! — воскликнул Грегор. — Давай поздороваемся.
Летучая мышь, на которой сидел Газард, приземлилась у стены. Грегор едва успел спешиться, как оказался в самом центре толпы пищащих, взволнованных мышей. Арес расправил крылья, создавая барьер между толпой и той летучей мышью, что принесла малышей.
— Что это? Что происходит? — крикнул Грегор Газарду.
— Дети. Мы пытаемся воссоединить семьи, — коротко объяснил мальчик. — Но это очень трудная задача.
Грегор уже это видел. В детском садике были сотни и сотни мышат. А их родители могли быть где угодно: могли лежать мертвые в Огненной земле, могли находиться в регалианской больнице, могли ждать, пока их переправят из Огненной земли в Регалию… но если они были здесь, в толпе — то, разумеется, отчаянно хотели знать, спаслись ли их дети.
— Эй, тише! Тихо! — крикнул Грегор, встав на спину Ареса и поднимая руки, чтобы привлечь к себе внимание. Мыши чуть успокоились. — Нужна настоящая тишина! И отступите немного назад, на несколько шагов — пока вы не передавили друг друга!
К этому времени на подмогу подбежали несколько человек — с их помощью мыши отступили назад, давая возможность летучим мышам приземляться на освободившееся пространство. — Как вы планировали это сделать, Газард?
— Мы начали составлять список. Я приношу детей, по шесть мышат, и выкрикиваю их имена, на случай, если их родители здесь и могут их забрать, — сказал Газард.
— Ты хочешь сказать, что тебя назначили делать эту работу? — спросил Грегор.
Похоже, людей в самом деле не хватает, раз такое дело поручили семилетнему мальчишке.
— У меня получается лучше всех. Ведь я могу разговаривать с мышатами на их языке, — сказал Газард. Но в его ярко-зеленых глазах читалось сомнение. — Они называют мне свои имена. Но ты можешь крикнуть громче, чем я, Грегор. Может, лучше тебе оглашать их имена?
— Ну конечно, — сказал Грегор. — Вот это у нас кто? — и указал на пятнистого серо-белого мышонка.
— Это Скалена, — сказал Газард, протягивая ему малышку, — у нее здесь никого нет.
Грегор поднял дрожащего мышонка повыше и прижал к себе.
— Очень хорошо. Это Скалена! — выкрикнул он. — Кто-нибудь знает, кто ее родители?
Из толпы раздался отчаянный вопль.
— Это наша! Наша крошка! — и в передние ряды протиснулась взволнованная мышь. — Это моя маленькая детка!
Услышав голос матери, Скалена начала извиваться, царапаться и повизгивать, пытаясь вырваться из цепких рук Грегора.
Арес подхватил мышонка и бережно опустил крошку у ног счастливой матери. Та быстро обнюхала свою малышку и умоляюще посмотрела на Газарда.
— У меня еще двое. Евклид и Рут. Где они?
— В этой партии их нет. Но таких малышек сотни в старом садике. Они скорее всего там, — ответил Газард.
Мышь кивнула, подхватила на ручки свою дочурку и поспешно удалилась.
Грегор помог распределить остальных мышат. Но когда дошло дело до последнего, никто на его имя
