Из-за чего все-таки она развелась с ним? Маккинби верил, что она не помнит. Берги помнят, но выцарапывать из них информацию — занятие утомительное, а главное, розыски не удастся сохранить в секрете. Что, если Делле самой не хочется помнить? Истерическая амнезия. Однако что такого должен был натворить Берг, если у нее, разведчика, случилась амнезия?
Теоретически можно спросить Ника Берга. Он в стороне от семейных дел, но знает наверняка. Он журналист не только по профессии, но и по призванию.
Точно, Ник.
— Пришлите все, что у вас есть на этого человека, ко мне домой. — Маккинби поднялся. — Сейчас не возьму. Мне нужны свободные руки и чистая голова, я хочу пройтись.
Дик Монро выпрямился и смерил его взглядом:
— И кстати, с чего вы взяли, что он сбежал? Может, он давно умер?
— Его счастье, если так. Тогда ты привезешь мне его труп.
Маккинби никогда не обращался на «ты» к потенциальному клиенту, даже если знал его тысячу лет. А Дик Монро не говорил «вы» никому.
— Вот делать мне больше нечего, — сказал Маккинби спокойно, — как возить кости Гая Вероны. Мне надо Берга по-человечески похоронить, а ты тут со своим Вероной.
Дик Монро застыл и совершенно другим тоном спросил:
— Берг… всё?
— Да.
— Ч-черт… Когда?
— Неделю назад. Я узнал позавчера.
— Что-нибудь известно?
— Как обычно, почти ничего. Кроме того, что виноват сам. Посмертно обвинен в измене.
— О-о, любимая отмазка наших военных на все случаи жизни. Продался диссидентам, ага. Или кто-то там копает под Бергов в целом?
— Сомневаюсь, что они вообще поняли, с кем имеют дело. Он сменил имя и держался очень замкнуто. На репутации семьи это все не скажется. А что именно произошло… Думаю, он, как обычно, решил сыграть в свою игру на чужом поле.
— Передай мои соболезнования Делле.
— Она еще не знает. У меня духу не хватает сказать ей.
Дик Монро очень внимательно посмотрел на Маккинби:
— Думай обо мне что хочешь, я, разумеется, дьявол, но чего-то меня тоже не тянет быть черным вестником.
Маккинби промолчал.
— А теперь она еще и идеализирует его, — внезапно вздохнул Дик Монро. — Маккинби, что скажешь, если я заплачу тебе за компромат на Берга? Разумеется, Делла не узнает, кто собирал…
Маккинби приподнял здоровую бровь, показывая иронию.
— …а мне не впервой выступать в роли осквернителя святынь. — Дик хохотнул: — Зря она с ним связалась.
— Ты бы предпочел видеть на месте Берга кого-нибудь другого?
— Маккинби, не прикидывайся идиотом. Я предпочел бы видеть на этом месте себя. Единственная женщина, с которой мне нескучно. Но она слишком умна, на мой вкус.
— Поэтому ты предпочел бы Бергу меня.
— Как вариант, — согласился Дик. — Тебе этого не понять: ты слишком молод. Хотя с возрастом, наверное, поймешь. Худшее оскорбление твоих достоинств — когда женщина, к которой ты неравнодушен, уходит к мужику, который ногтя ее не стоит. Она меняет тебя на убожество.
— Да, мне этого не понять. Может быть, потому, что я не считаю Верону убожеством.
Дик поморщился:
— Я не про тебя и Кэрол. Я тоже не считаю Верону идиотом. По крайней мере, от него получилась
