заниматься. Сначала он работал в университете, ездил в научные экспедиции. Затем полностью перешел на частные заказы. Он побывал на родине эльфов и орков, на Эвересте, на Сибири. Копать на Сибири нечего, но там до сих пор не разобраны музейные архивы. Раздолье для реставратора, а Фирс в первую очередь был реставратором. Русские ужасно безалаберны, они сами не знают досконально, что вывезли с Земли в панике…
Говард помолчал, рассеянно глядя на струйки фонтана.
— Потом его поглотил Саттанг. Индейская раса довольно интересна. То, что мы видим сейчас, — вовсе не вершина ее развития. Были культуры заметно более развитые, но они растворились в толще времен. Письменных источников очень мало, в основном они привязаны к религии. Светская история у индейцев преимущественно устная. Пять лет Фирс потратил на изучение, раскопки, поиски. Это ему рынок экзотической роскоши обязан всем, что известно о Саттанге. Фактически именно Фирс задал рамки ценностей. Но любой рынок в стадии становления — это жестокий саморегулирующийся механизм. Часть клиентуры вела себя разумно — отказывалась от вещей, владение которыми опасно. Это все предметы религиозного культа. Индейцы очень ревниво относятся к своей вере. У меня, например, нет ничего, ни крупинки из того, за что меня можно назвать святотатцем. Но таких, как я, мало. Когда Фирс разыскал Великую Мэри, я сказал: к этому не прикоснусь, и ты ее не трогай. А на кого-то она произвела неизгладимое впечатление. Такое, что ее хотели приобрести любой ценой.
— И вы не знаете на кого.
— Честно говоря, нет. Я не стал узнавать, кто стоит за полковником Салливаном. Этот парень заручился рекомендацией Уолта Тэтчера. Надо сказать, что Уолту самое место в армии… на гражданке его облапошит любой. Он совершенно не разбирается в людях. Да и представления о добре и зле у него смазанные. Мне пришлось похлопотать, чтобы пристроить его. Да, третий округ. Зато полковник. Ближе четвертого радиуса он никому не нужен. Не та репутация. Салливан не знал, что Уолт в семье — черная овца и к его приятелям мы относимся соответственно. Сам он совершеннейший пройдоха в худшем смысле этого слова. Он сунулся ко мне с предложением купить Великую Мэри. И даже не очень-то дорого за нее просил — пятнадцать миллионов. Это гроши. Причем он брался вывезти ее с Саттанга своими силами. Я вежливо отказался.
— Ситон рассказывал о том, как нашел эту статую?
— Да, конечно. Он где-то познакомился с парнем, который тоже интересовался Саттангом и был одаренным следопытом, умел ходить по неразведанным местам. Правда, интерес у него был специфический. Что-то связанное с мистикой. Высшая цивилизация, побывавшая там и превратившаяся в богов, или что-то в этом роде. Я бы сказал точнее, но после смерти Фирса не нашел в его архиве никаких записей на этот счет. Он вел дневник, но кое-какие сведения то ли намеренно не заносил, то ли стер. Вот вдвоем они и спланировали эту экспедицию. Партнер Фирса очень точно вышел на храм, они сумели пролезть в него. Сделали несколько снимков. Тот парень вроде бы нашел, что искал, а Фирс был очарован Великой Мэри. Она явный осколок высокоразвитой технологической цивилизации, но к традиционному Саттангу, конечно, не имеет отношения.
— Мистер Говард, если бы вас попросили дать заключение по этой статуе, вы справились бы?
— Только самое поверхностное. Великая Мэри так и осталась на Саттанге. Я могу опираться лишь на фото да на описание Фирса. Если вас это устроит, я сделаю.
— Да, буду признательна. А партнер Фирса в той экспедиции — вам что-нибудь о нем известно?
— Почти ничего. Он офицер. Я этого парня никогда не видел, он не навязывал мне свое общество. Сужу со слов Фирса. Фирс его уважал, считал бессребреником. Судя по тому, что из того храма оба они не взяли и камушка на память, парень как минимум разумный.
— Он пропал без вести вскоре после этой экспедиции. Его исчезновение пытались замаскировать под гибель в бою. Но неудачно.
Говард покивал.
— Великая Мэри, — сказал он убежденно. — Все из-за нее. Фирса тоже убили из-за нее.
— Это точно?
