стороной ладони подвигал Великую Мэри туда-сюда по столу. Я следила за его лицом. На нем не было и тени медитативной отрешенности, только детское любопытство и веселый азарт.
— Какие… сильные штуки, — пробормотал он, показав на талисман и машинку, и похвалил: — Памятливые. А связи между ними практически и нет. Серьезной связи. Вот это и это, — он показал на талисман и машинку, — примерно одного возраста. Но талисман родственен скорей золотой девушке, чем машине. Мужчина и женщина на фото — могу предположить, что мужчина, именно он, держал в руках талисман и машинку. Связь между ним и золотой девушкой есть, но очень странная. — Подумал. — Эти предметы могут быть связаны между собой. Да. Но не хватает того, что их связывает.
— Хорошо. Что можете сказать о мужчине на фото? — продолжал Август.
Николай взял фото и внимательно его рассмотрел.
— У вас нет какой-нибудь вещи, которой он дорожил? Ну, или хотя бы точно принадлежавшей ему.
Я, поколебавшись, протянула ему медальон Мэгги — с прядью волос Криса.
— Волосы? Отлично. А что, собственно, вас интересует? Потому что сказать можно много. У него завидное здоровье, упорный и терпеливый характер, любит молоко и поспать подольше.
— Где он погиб? — не выдержала я.
— Ого, — удивился Николай. — Мисс Берг, я вынужден предупредить: задача практически невыполнимая. Наверное, где-то есть провидец, способный видеть на расстоянии в пару-тройку десятков тысяч световых лет. Но я таких за всю жизнь не встречал. Вы поймите: космос — лучший изолятор. Информация в нем распространяется весьма причудливо, как правило, вместе с полями. Повезет поймать нужную волну — вы что-то услышите. Нет — извините. Мы на своих кораблях перемещаемся по космосу значительно быстрее света, но все остальное не располагает нашими двигателями и путешествует заведенным искони порядком. Если человек пропал далеко, информация об этом могла еще не дойти до нас.
— То есть вы не можете.
— Я честно предупредил, что вероятность ошибки слишком велика. Даже если удастся что-то увидеть, будет погрешность. Я попробую, конечно. Потому что в нашем деле не все известно и изучено, и иногда случаются необъяснимые вещи. Скажем, информация поступает раньше события. Да, я попробую. А вы думайте сами, как относиться к моим результатам. Мне понадобится час. Можете подождать здесь, моя жена угостит вас чем-нибудь, а можете вернуться через час.
Мы предпочли сомнительную компанию супруги Фомичева. Ждать пришлось меньше, уже через двадцать три минуты женщина улыбнулась, проверила почту на своем чипе и сказала:
— Поднимитесь, пожалуйста, в кабинет.
За столом сидел человек, в котором Фомичева можно было узнать с трудом. Упругий здоровяк исчез; на его месте был мужчина с провалившимися щеками, с черными кругами под глазами, с землистой старой кожей, всклокоченный, с больной испариной на висках. У него тряслись руки.
— А вы как думали? — прошептал он сипло. — Эта работа требует сил. Много сил. Вот, глядите, что у меня получилось.
Он вывел на стену звездную карту. Ядро. Взял указку.
— Хилира, — показал он на одно из пятнышек. — В качестве ориентира. Глядите, вот точки, где ваш пропавший еще был жив. — Он показал на три звезды. — На последней след самый четкий. А вот здесь, — он показал на кусок пустого пространства, — след обрывается. Исчезает. Я… Я не понял, это смерть или нечто иное. Обычно смерть дает другой фон. А здесь — как будто выключили. Обрезали, отрубили веревочку. Но места этого отреза тоже нет. Не знаю, как вам объяснить. Нечто не оборвалось, оно просто стало невидимым и неощутимым.
Я молча фиксировала на чип картину. Потом разберемся. Фомичев тяжело дышал.
— И пожалуйста, будьте осторожны с этой штукой. — Он осторожно, ногтем, подтолкнул к нам талисман. — Я не видел ничего. Никак. Стал экспериментировать с вашими предметами. Когда я в одну руку взял золотую девушку, а в другую — талисман, то увидел след. Но у меня ощущение, что я сам остался на
