знал.
— Раздвинь ноги.
Его резкий приказ заставил ее содрогнуться от предчувствия. Его пальцы, лежавшие поверх ее руки на дверной ручке, переместились к груди и принялись мять сквозь блузку и бюстгальтер сосок, вызвав у нее громкий умоляющий стон.
Тогда он освободил ее ногу от брючины и поставил ее на порог, который на несколько дюймов поднимался над полом гаража. Лисса бесстыдно раскорячилась.
— Да.
Она вся дрожала, когда он вывел два пальца и ввел уже три. Он был яростен, однако под этим напором угадывалось чуткое внимание. Все ее сомнения казались нелепостью: ни один мужчина не мог обходиться с женщиной вот так, если по-настоящему не заботился о ней, не знал ее и не хотел доставить ей наслаждение. Да, каждое его движение было пронизано вожделением, похотью, но в них чувствовалось также нечто куда более глубокое.
До ее слуха доносились звуки снаружи. Мимо гаража проезжали машины, соседи разговаривали, играли дети, родители окликали их. Все это происходило совсем рядом, но ей сейчас ни до чего не было дела. Она хотела лишь Эйдана. Нуждалась в нем.
— Ты таешь у меня в руках, — произнес он, касаясь губами ее кожи.
— Я… — Она подалась назад. — Быстрее!
Прежде чем ей удалось понять, что происходит, Эйдан отступил и развернул ее к себе лицом.
Он посмотрел на нее пронизывающими синими глазами, а потом, зажав ее лицо между ладоней, страстно поцеловал.
До сих пор Лисса не могла отделаться от ощущения, что у Эйдана все, даже секс, находится под жестким контролем, но сейчас чувствовалось, что контролем тут и не пахнет. Он был готов затрахать ее до безумия, и ей отчаянно этого хотелось. Хотелось, чтобы он потерялся в ней.
И тут Эйдан снова удивил ее, упав на колени.
Дрожащими руками перекинув ее ногу через свое плечо, он с восторгом уставился на ее промежность.
— Какая красота! — выдохнул Эйдан, прежде чем его большие пальцы раздвинули ее половые губы.
Она уже поняла, что сейчас будет, но все равно, когда он стал вылизывать ее щель, мир Лиссы пошатнулся.
Охнув, она запустила пальцы в его шелковистые волосы и вцепилась в них, чтобы удержать равновесие. Жаркие губы Эйдана обхватили ее клитор, и язык с восхитительным искусством принялся двигаться туда-сюда, возбуждая чувствительный нервный узел. Когда он, простонав, ускорил ритм движений, она прикусила нижнюю губу, чтобы не закричать. Но когда Эйдан ввел язык ей во влагалище, крика сдержать не удалось.
Он прогудел что-то в знак поощрения.
Вне себя от наслаждения, она покачивала бедрами, подаваясь навстречу проникающим движениям его языка, неглубоким, но доводившим до безумия.
— Пожалуйста! — взмолилась она, уронив руки ему на плечи.
Каждый его вздох обжигал ей кожу, его пальцы, разминавшие бедра, повергали в дрожь, равномерные проникающие движения языка доводили до безумия.
— Пожалуйста! — снова простонала она, схватившись для поддержки за его руку.
Он поцеловал ей клитор, и все ее мускулы напряглись в преддверии оргазма, которого она жаждала сильнее, чем следующего вздоха. И он нагрянул с такой силой, что она упала бы на колени, не поддержи ее Эйдан. Причем поддержка его была не только физической, но и глубоко внутренней, его чуткое внимание ко всем ее нуждам радовало и обнадеживало.
Когда она начала заваливаться назад, Эйдан встал и с удивительной легкостью оторвал ее от пола.
