Это описание с такой болезненной точностью соответствовало моей нынешней ситуации, что у меня участилось сердцебиение.
Лукас внимательно посмотрел на меня, и его рот скривился в насмешливой, понимающей улыбке.
— То, о чем я говорю, вам самой известно, и не понаслышке. О вы рассчитываете, что он вас оценит, а на самом деле он будет забавляться, пока вы не наскучите ему.
— Что произошло между вами? — снова спросила я, понимая, что ключ именно в этом.
— Гидеон Кросс — самовлюбленный психопат, — продолжил доктор, словно и не расслышал моего вопроса. — Думаю, он женоненавистник. Он использует свои деньги, чтобы соблазнять женщин, и презирает их за то, что они настолько мелочны, что находят его богатство привлекательным. Он использует секс для контроля, и вы никогда не можете знать, в каком настроении его застанете. Это часть замысла. Когда вы заранее готовите себя к худшему, то испытываете прилив облегчения, если сталкиваетесь с чем-то хоть чуточку лучшим.
— Вы его не знаете, — ровно ответила я, отказываясь клевать на наживку. — И ваша жена тоже.
— Так же как и вы. — Он откинулся на стуле и отпил кофе, выглядя невозмутимым, а я лишь пыталась казаться такой. — Да и никто другой. Он большой мастер по части манипуляций и лжи. Не стоит недооценивать его. Он извращенный, опасный человек, способный почти на все.
— Ваше упорное нежелание объяснить, что настроило его против вас, заставляет предположить, что виноваты все же вы.
— Не торопитесь с заключениями. Есть вещи, которые я не вправе обсуждать.
— Удобная позиция.
— Ева, — вздохнул он, — я вам не враг, а Кросс не нуждается ни в ком, чтобы вести свои бои. Вы, конечно, не обязаны мне верить. Признаться, как мне это ни горько, я сам едва ли поверил бы, окажись на вашем месте. Но вы красивая, смышленая молодая женщина.
В последнее время я себя таковой не чувствовала, но считала, что должна разобраться в этом. Или просто уйти.
— Попробуйте отступить на шаг, — продолжил он, — и, как бы с расстояния, присмотреться к тому, что он с вами делает, что вы чувствуете относительно себя самой с тех пор, как связались с ним, и действительно ли вы удовлетворены существующими отношениями. И выводы сделаете сами.
Послышался звуковой сигнал, и он вытащил из кармана смартфон.
— Ну вот, мой последний пациент как раз вступил в мир. — Лукас поднялся на ноги и, взглянув на меня, коснулся рукой моего плеча. И я рад за вас.
Я проводила его взглядом до выхода из кафетерия, а потом обмякла на стуле, обессиленная, измученная и растерянная. Взгляд машинально переместился к уснувшему экрану планшета. На то, чтобы закончить письмо, у меня просто не хватало энергии. В конечном счете я собралась и стала ждать Энгуса.
— Как насчет китайской кухни?
Оторвав взгляд от разложенных на моем столе версий рекламного оформления голубичного кофе, я взглянула в теплые карие глаза моего босса и только сейчас сообразила, что сегодня среда — день, в который я, как правило, обедала с ним и Стивеном.
На миг мне пришло в голову отговориться и перекусить на рабочем месте, чтобы не огорчать Гидеона, но я тут же отбросила эту вздорную мыслишку. Так или иначе, но я пыталась зажить в Нью-Йорке новой, полноценной жизнью, что включало в себя обзаведение друзьями и наличие планов, не ограничивавшихся рамками тех отношений, что имелись у меня с Гидеоном.
— Никогда не против китайской кухни, — прозвучал мой ответ.
Первый раз мы с Марком и Стивеном подкрепились вместе здесь, в офисе, и как раз китайскими готовыми блюдами, когда заработались допоздна и Стивен нагрянул, чтобы нас накормить.
В полдень мы с Марком вышли из здания, и я решительно отказалась признать свою вину в том, что
