— Это ужин, Нина. Я всю жизнь рядом, почему бы мне не знать твои вкусовые предпочтения? Тебя меньше встревожило известие о том, что мы полукровки.
— Да. Просто я не была готова к такому, — прошептала я.
— Не смущайся, — сказал Джаред, взглянув на Клер, а потом с озабоченным видом обратился ко мне: — Конечно, нужно привыкнуть. Мы понимаем: какое-то время кое-что будет вызывать у тебя чувство неловкости.
Клер кипятилась:
— Говори за себя. Меня просто бесит, как ты все время с ней нянькаешься.
— Нечего вымещать на ней свой комплекс Электры, — огрызнулся Джаред.
Клер прищурилась, оперлась кулаками о стол и подалась вперед. Джаред автоматически отклонился, чтобы прикрыть меня.
— Вау! Я голодна как волк! — произнесла я излишне громко.
Джаред и Клер воззрились на меня. Как всегда, на их лицах были написаны противоположные чувства. Джареда позабавила моя попытка предотвратить кровопролитие, а Клер, казалось, изыскивала способ придушить меня, чтобы Джаред не успел ей помешать. Я села и открыла картонную коробку с клапаном, которую поставил передо мной Джаред.
Сам он копался в другом пакете, вытаскивал коробочки с закусками; я следила за ним и пыталась повторить его непринужденные манеры. Клер немного постояла, сверля нас обоих взглядом, а потом села и занялась едой.
Несколько минут прошло в молчании, затем Джаред и Клер начали обсуждать, как прошел день. Через некоторое время я заметила, что они изъясняются намеками. Я не вмешивалась, но из того, как складывалась беседа, заключила, что недомолвки связаны с Клер. Хорошо еще, что они не говорили на иностранном языке.
— Похоже, через пару недель меня здесь уже не будет, — недовольно проговорила Клер.
— Весенние каникулы? — спросил Джаред.
Клер кивнула и сказала, откинувшись на спинку стула:
— Ich hasse diesen See.[4]
И тут мое терпение лопнуло, я скривилась и обронила:
— Видимо, мне придется учить немецкий.
— Извини, — сказал Джаред, — мы не хотим отгородиться. Просто мы обсуждали, как идут тренировки Клер.
— Это я поняла, — сказала я и принялась клевать из коробочки.
Джаред восторженно улыбнулся и поцеловал меня в щеку.
Глаза Клер округлились.
— Sie bilden einen Dummkopf von selbst.
— Я не строю из себя дурака. Она права, мы поступили грубо.
Облегченный перевод Джареда вызвал у меня улыбку. Мой герой вторично склонился ко мне, поцеловал в лоб и отправился наверх.
Клер снова вытаращилась, взяла свою тарелку, понесла в раковину:
— У меня пропал аппетит.
Когда Джаред вернулся, мне пришлось удвоить осторожность. Он был без рубашки, в одних красных футбольных шортах и поношенных кедах. Я счищала остатки еды с посуды. Джаред остановился позади меня, обнял за талию и произнес, прижимаясь щекой к моей щеке:
— Брось. Я вымою позже.
— Не начинай, — отозвалась я, стараясь сохранить выдержку.
Джаред оставил меня и пошел в угол, где держал свои гимнастические принадлежности. Я переставила несколько тарелок из раковины в посудомоечную машину. Тем временем Клер вошла в ванную комнату на нижнем ярусе и закрыла за собой дверь. Вдруг та распахнулась снова, и изнутри с невероятной меткостью был вышвырнут мой чемодан — он приземлился прямо у моих ног.
