ты разбудил его в такой час из-за пустяка.
Пока парень размышлял, как ему поступить, Армандо сорвал с его пояса связку ключей, отпер дверь и вошел в камеру.
Отступник
Увидав человека с кинжалом, бедолага попытался спрятаться в углу. Он полз на одних руках, так как «испанский сапог», вне всякого сомнения, раздробил ему колени и щиколотки. Но Армандо даже не посмотрел на перепуганного калеку. Его интересовала лишь девушка. Она сидела в другом углу камеры, неподвижная и прекрасная. Куча соломы, которую «заботливые» тюремщики бросили пленникам, лежала рядом. Девушка сидела на холодных камнях, не чувствуя холода и сырости. Армандо упал на колени, сжал ладони бедняжки в своих, но не ощутил их тепла. Бледное лицо, посиневшие губы, безумные глаза. От нее веяло холодом, и Армандо попытался ее согреть. Он прижал девушку к груди, но не почувствовал тепла. Страдалица походила на тряпичную куклу, лишь карие глаза, наполненные пустотой, смотрели куда-то вдаль.
– Как же тебя разбудить? Проснись же, и мы уйдем! – В голосе юноши слышалось отчаяние. Девушка молчала. – Значит, эта ведьма Пилар расколдовала тебя не до конца. Ну и пусть, я сам унесу тебя отсюда. – Армандо положил руку на рукоять кинжала.
«Сторож должен умереть», – решился Армандо.
Он вскочил на ноги, рванулся к двери, но тут же отпрянул. Вместо обреченного на смерть деревенского парня Армандо увидел совсем другого человека. В дверном проеме стоял отец Фабио и с укором глядел на оторопевшего юношу. Женоподобное лицо священника стало еще тверже. Левая бровь поднялась еще выше, губы сжались в тонкую полоску.
– Надеюсь, ты пришел сюда, чтобы заставить девчонку сознаться в содеянном? А иначе зачем тебе было лгать этому юнцу, который сторожил преступников. Он, кстати, сейчас стоит за дверью, и не один, с ним дон Силино в сопровождении двух солдат. Так я прав? Ты хотел заставить девку покаяться?
Армандо отрицательно покачал головой. Его план рухнул.
«Ах, если бы девушка могла идти сама! Теперь время упущено», – обреченно вздохнул Армандо.
– У этого дурня не хватило смелости тебя остановить, но хватило ума донести командиру, – произнес Фабио, качая головой. – Значит, я все же ошибся. Ты хотел помочь девчонке бежать.
– Она невиновна, – прошептал Армандо сквозь зубы.
– Замолчи! Она ведьма, иначе чем объяснить, что ты готов ради нее совершить подобную глупость. Я в затруднении. Я понимаю, что рекомендация епископа дает тебе право на некоторые вольности, но решиться на такое… Не думаю, что мне нужен такой помощник.
– Я солдат, а не убийца.
Теперь и вторая бровь инквизитора поползла вверх:
– По-твоему, Tabula Matres невинны?!
– Одна из них убила моего коня.
– Вот видишь. Ты же сам все прекрасно понимаешь.
– Но эта девушка не одна из них. Она лишь жертва. Я не стану вашим помощником. Позвольте мне уйти и забрать ее с собой. Мы уедем, и вы больше никогда не услышите о нас.
– Fumantem carnis, – прошептали девичьи губы.
Оба мужчины посмотрели на пленницу. Та сидела, слегка покачиваясь из стороны в сторону, и продолжала повторять свое заклинание беззвучно, лишь одними губами.
