магистр. — Где ты видела гнома-кожевника, который с умным видом будет битый час полоумную бабку слушать?
Нигде, это точно, гномы свое время берегут, остальные, впрочем, тоже.
А потом мы свернули и вышли к лавочке, над которой висели несколько вытянутых расшитых полотенец, да вход занавесь, тоже обережной вышивкой украшенная, преграждала.
— Ну вот и место покупки твоей рубашки, — сообщил Риан то, что я и так уже отчетливо поняла.
— А занавесь другая мастерица вышивала, — прошептала я, разглядывая.
— Утром ее не было, — сообщил магистр.
Мы переглянулись.
— Входить безопасно? — едва слышно, спросил Риан.
Я, не отпуская его руки, подошла ближе, присмотрелась — что ж, рисунок был мне знаком. Он точь-в-точь повторял ту схему, что я впервые увидела у ведьм Василены Владимировны — оберег был древним, сработанным на совесть, и опасным.
— Лично я отчетливо вижу магию характерную для ведьм Седьмого королевства, — все так же тихо сообщил магистр, — по сути мне она не опасна, если бы не одно но — отлив темно- фиолетовый, значит я вижу не полную картину. Что видишь ты?
Видеть то я многого не видела, но одно поняла четко:
— Мы не сможем войти, пока нам не позволят.
— Для меня войти не проблема, но сомневаюсь, что после этого обитательницы лавки смогут остаться в живых, — предельно честно ответил Риан. И повысив голос, позвал: — Хозяйка! Эй, почтенная!
В лавке было тихо, затем мы услышали тихое:
— Коли намерения добрые — приложи ладонь к косяку дверному, коли злые — уходи подобру поздорову, путник.
Не долго думая, я потянулась прикоснуться к светлому дверному выступу, но мою ладонь стремительно перехватил Риан, а после зло прошипел:
— Ты что творишь?!
— Так у нас намерения добрые, — пояснила я.
— A y них? — задал резонный вопрос магистр.
Вот об этом я не подумала.
— Ты проклятийник, родная, и как адепт Академии Проклятий опасности не видишь, а я маг — мне хорошо известно, что большинство боевых заклинаний активируются прикосновением жертвы. На будущее — не касайся того, в безопасности чего ты не уверена!
Просто молча, кивнула в ответ. Риан завел меня к себе за спину, и, повысив голос, произнес:
— У вас два варианта — вы убираете оберег и мы входим, либо я взламываю защитный контур.
Он произнес это так, что даже тот, кто никогда не слышал о лорде Риане Тьере, поверил бы сразу. Они тоже поверили. Дрожащая женская рука показалась за занавесью и оберег был снят.
Нашему взору открылся вход в лавку, красный коврик у двери.
— Убрать! — приказал магистр.
Средних лет женщина в белой рубахе и сером льняном сарафане наклонилась, убрала и ковер. Только тогда Риан вошел в лавку, я следом за ним. Лавка казалась самой обычной — стойка торговая, полки с тканью и уже расшитыми рубахами, две перепуганные торговки, одна юная совсем, вторая средних лет — явно мать и дочь, слишком уж похожим был взгляд голубых испуганных глаз, да носы курносые у обоих.
— Отчего ж утром впустили, а к полудню мне угрожать пришлось? — ледяным тоном спросил Риан.
Ответила мать:
— Так утром маменька была, она вас как в начале ряда заприметила, сама все обереги
