осторожным порывам ветра, зажмурилась, и глубоко вдохнула — от сладкого аромата каррисы чуть-чуть кружилась голова, а еще было так сладко и тепло… И
хотелось чисто по-человечески обнять весь мир, прижаться к кому- нибудь, или пробежаться по траве, намочив росой ноги… весна. Чудесная, сладкая, полная радостных ожиданий — весне радуются люди и нелюди, гномы брачные союзы заключают, эльфы стараются дать жизнь именно весной, оборотни по весне приплод считают, драконы создают пары и мчатся к южным горам, чтобы вместе лететь сквозь облака. А вот вампиры, нежить и темные лорды весне не рады, им милее осень… И что-то в этом есть!
— Риан, — я открыла глаза, поймала загадочно мерцающий взгляд магистра, — но ведь все равно какие-то черты от вселившегося духа должны присутствовать. Тот же господин Дукт со всей родней перессорился, хотя для гномов это совершенно нетипично, а что если…
Он понял, я видела это по взгляду, по морщинке, залегшей между бровями, понял и кивнул — об остальном можно было не говорить, Риан уже знал, в каком направлении двигаться.
А все же весна, и это так чудесно.
И тут змейка соскользнула по руке, погладив хвостиком на прощание, а магистр подошел и протянул руку, помогая встать сначала мне, затем Царапке.
Взревело адово пламя.
Когда всполохи огня угасли, теплые руки магистра обняли мои плечи, видимо чтобы не закричала от ужаса, а очень хотелось.
— Ну? — недовольный голос магистра.
— А мне и здесь хорошо, — нагло ответил Эллохар. — Свежо, ветерок приятный, опять же компания замечательная.
Я оторвала испуганный взгляд от просыпающегося кладбища, посреди которого мы оказались, от гробов скрипящих открываемыми крышками, мертвяков, неестественно резкими движениями выбирающихся, и посмотрела на лорда директора школы Искусства Смерти. Эллохар был сама невинность — и одной рукой обнимая за плечи бледную Царапку, другой обвел демонстративным жестом окружающий мертвяковый пейзаж, и радостно провозгласил:
— А ведь они тебе во внуки годятся, дорогая!
Леди Анрис передернуло.
— Милашки, правда? — продолжал издеваться Эллохар. — А уж как нам рады!
Тройка умертвий брала низкий старт…
— Естественно рады, кости к костям, как говорится, — прошипела Царапка, — рыбак рыбака… и так далее. Ну так ступайте в радушные объятия соратников, лорд Эллохар!
— Злая вы, леди Анрис, — ничуть не обиделся магистр, — Злая и жестокая, а, между прочим, среди них таки есть, есть ваши младшие родственнички.
— Ну что вы, любезный лорд Эллохар, о каких родственных связях может идти речь, родство душ, это и есть истинная связь. Вот у них души нет, и вы сволочь бездушная.
Директор школы Искусства Смерти оторвал взгляд от пробуждающегося пейзажа, направил его на злую Царапку, и поинтересовался:
— Язвим?
— Нет, что вы, — леди Анрис улыбнулась, — просто сарказм.
И тут прозвучал вопрос магистра Тьера:
— Мне ваших общих родственников сейчас в Огненную Бездну спровадить, или подождать пока вы со степенью родства определитесь?
Эллохар склонился к Царапке и доверительно, громким шепотом сообщил:
— А я все ждал, насколько хватит его терпения. Раньше он вспылил бы и на первом нашем обмене любезностями, а сейчас — здесь Дэя.
Вспыхнуло синее пламя.
