Рюкзак был отобран в полете, и вдруг все застыло! Замерли мои одногруппники, а дверь захлопнулась сама, без чьей-либо помощи, в следующее мгновение, схватив меня за запястье, Стужев рванул на себя, прижал и тихо, зло спросил:
— Марго, ты мне доверяешь?
Хороший вопрос. Интересный даже! И все замерло, даже пыль в свете солнечных лучей, и мир оцепенел тоже, а в глазах Князя жесткий вопрос. Хороший такой вопрос, глубокий.
— Саш, — попыталась вырваться.
— Маргошша, — рык с шипением — это жутковато, как оказалось. — На меня посмотри и скажи честно — ты мне доверяешь?
Молча смотрю, чувствуя, как майка сползает с плеча, бредовая ситуация, да.
— Что, доверия я не заслужил? — с явственно прозвучавшей горечью, спросил Александр.
— Издеваешься? — прямо спросила.
Промолчал, даже взгляд отвел. Гад же, вот как есть гад!
— Саш, — позвала, в ответ — тишина. — Саша…
Молчит. А с другой стороны кто-то в дверь ломиться начал.
— Слушай, Стужев, — обняла его лицо ладонями, повернула, заставила на себя посмотреть и тихо ответила, — я тебе не доверяю. Вообще. Но если говорить откровенно, тебе я доверяю все-таки чуточку больше, чем всем остальным. В смысле даже больше, чем всему миру, так что…
— Зараза, — с чувством сказал муж, взял за руку и повел прочь из внезапно ожившего класса.
Следуя за ним и обходя препятствия, я не могла промолчать:
— А чего сразу «зараза»? Мы, между прочим, уже день женаты, а я о тебе вообще практически ничего не знаю, кроме того, что ты зверь, гаденыш и кровопийца!
Наверное, шокировать публику — наше с Александром кредо. Потому что после моих слов Ксюша выронила учебники и даже ноут, пара человек споткнулись и вообще опять тихо очень стало.
— Да, я такой, — спокойно согласился Стужев. — А будешь вредничать, мы и до садизма с мазохизмом дойдем, или как это там называется?
— БДСМ, — подсказал кто-то из группы.
И нагловато-шутливый Князь исчез мгновенно, став зло-презрительным высокомерным Александром Стужевым, смерившим нашего старосту Никитоса внимательным взглядом.
— Простите, — струхнул Сухов.
— Ну так вот, Маргош, — словно ничего и не было, продолжил Саша, выводя меня из аудитории, — ты последила бы за своим языком, а?
Едва мы вышли в коридор, Князь с улыбкой взглянул на меня и вернулся к вопросу:
— Согласна?
— На что? — меня откровенно передернуло от ситуации с Никитой.
— Фильтрацию речи при общении с собственным супругом. — У Стужева зазвонил телефон, но он его проигнорил.
— Можно было бы. — Я изобразила задумчивость, а затем ехидно добавила: — Но тебе самому скучно станет.
Широкая ухмылка, кивок и неожиданное:
— Так не понравилось, что я осадил этого из твоих?
— Да неприятно как-то, — честно призналась я.
— Нельзя быть такой доброй, Ритусь, — тихо произнес Стужев, увлекая меня к лестнице.
Мы поднялись на три пролета, прежде чем я решилась ответить:
— Я такая, какая есть, Саш.
