отрицательный герой всех женских романов.
— Алекс, только не порви, пожалуйста! — со слезами в голосе взмолилась я.
Его улыбка мгновенно исчезла, а сам владелец «Семи вершин» слез с моих ног и начал развязывать руки, одновременно зло и разгневанно выговаривая:
— Черт, Лика, я что, садист какой-то, чтобы порвать тебя? — Он освободил мои запястья, осторожно развязал и повязку на лице. — За кого ты меня вообще принимаешь, Лика? Я бы никогда не сделал тебе больно! Черт! Я просто хотел объяснить, что чувствую, когда ты меня начинаешь соблазнять, но причинять боль?! Как ты вообще до такой мысли дошла?
Я растерянно слушала его гневную отповедь и не придумала ничего лучше, чем сказать правду:
— Да я… про трусики сказала… — Алекс уставился на меня с таким видом, словно готов был убить прямо сейчас, и на этот раз очень жестоко.
— Порвать трусики? — переспросил явно приходящий в неистовство мужик.
— Ну да, — я медленно отползла и прикрылась подушкой, — просто это мои любимые… со стразиками…
Тяжелое дыхание Алекса сменилось каким-то утробным, звериным рычанием, и он бросился на меня… Придавив одной рукой за шею, этот зверь второй рукой содрал последнее, что прикрывало самое сокровенное! И, лишив меня трусиков, Алекс с самым заинтересованным видом погрузился в изучение… стразиков.
— Классные, — доверительно сообщил Алекс, разглядывая кружевное изделие, — и цвет такой мм… необычный. Да, они мне тоже определенно нравятся.
И вот с этими словами и с самой похабной улыбочкой герой не моего романа запихал МОИ трусики в карман брюк и… направился к двери!
— А я? — выдала я, прикрываясь одеялом.
— А ты подумай о своем поведении, — нагло посоветовал мне владелец половины Артины и целой Сатари.
— А… верни мое нижнее белье! — потребовала я, буквально прибалдев от подобной наглости.
— Э-э, нет, — выдал Алекс, — я же не хочу их… порвать, они же твои любимые, а теперь еще и мои любимые, и даже со стразиками. Отдыхай, милая.
И меня оставили одну, а судя по пиликанью охранной системы, еще и заперли!
С детства ненавижу, когда берут МОИ вещи! Понимаю что это пережиток детдомовского прошлого, и все же… Ррр!!!
Думать о своем поведении времени не было, зато о его поведении я собиралась заставить его же и пожалеть. А еще промелькнула мысль — на фига я его соблазняла? Вот дура!
Подойдя к шкафу, я начала выбирать себе одежду. Вообще-то Ада заказала мне другую, но пока ее не доставили, и она поделилась собственными запасами. Я так поняла, что на Артине они вещи не покупали, предпочитая заказывать все по каталогам, поэтому то, что выделила мне местный доктор, было запакованным и с этикетками. То есть Ада выдала мне охапками белье, платья, колготки и… тапочки. Да, мне пришлось ходить в тапках на три размера больше, потому что Ада была больше меня, чуть шире и нога на три размера масштабнее. А уж нижнее белье… вообще без кружев, все белое, максимально удобное, но стремное и… Я только сегодня те плавочки надела, в которых меня украли, а он! Гад он, сволочь, падла артинская и рожа танаргская!
Одеваясь в мечту феминисток, я про нижнее белье, я натянула и мечту всех монашек, это я уже про платье… Ох! Ну как вообще можно такое покупать?! Это ж как заживо погребенная! И вообще, мог бы меня похищать вместе с моим гардеробом!
Нарядившись в серый кошмар и чувствуя себя помесью монашки и старой девы, я отправилась в сад. Ну да, таки Алекс забыл еще и выход в сад запереть, наивный он.
Итак, место душевного отдохновения Алекса было на полкилометра, которые я весьма поспешно,
