шепча бессвязные извинения, поспешно удаляется прочь. Зато Лем хоть и побелел от страха, но взгляд выдержал. И на губах Рионара жёстокая усмешка медленно превратилась в садистскую.
– Нилем Ридзо, у вас в прошлом году были великолепные результаты в фехтовании… в отличие от других предметов… надеюсь, в этом году вы не откажетесь стать моим спарринг-партнёром?
Лем пошатнулся: стать партнёром на уроках фехтования с лучшей шпагой Академии – это всё равно что подписать согласие на дополнительные шрамы и увечья.
– Боюсь, что моё мастерство не настолько высоко, – промямлил светловолосый юноша. – Простите, я должен идти.
Не глядя на бледную Айрин, Лем быстро ретировался в класс.
– Вегейрос. – Голос Дархарза был способен заморозить горную реку. – Смех. В учебном. Корпусе. Недопустим! – Он словно втаптывал её в грязь с каждым словом. И это ему она собиралась дать отпор?! Кривя губы в насмешливой ухмылке, Рионар продолжил: – Развлекаться и хохотать можно во внеучебное время, а здесь не балаган, здесь Академия Светлейших! Вам всё понятно?
Айрин смотрела на него, чуть сузив глаза, и мечтала располосовать это холодное лицо ногтями, чтобы, наконец, снять с него маску ледяного равнодушия и превосходства!
– Я задал вопрос! – холодно напомнил глава Студенческого совета.
– Я… поняла, – ответила девушка, стараясь не показать свой страх.
– Я рад! – Рионар Дархарз с ненавистью смотрел на неё.
– Заметно! – не сдержалась Айрин.
– И что же вы заметили? – прошипел Тёмный король, медленно наклоняясь к ней и вынуждая девушку отпрянуть.
– Что вы рады портить мне жизнь! – шёпотом ответила Айрин, потому что, едва его лицо оказалось так близко, её голос предательски пропал, а всё тело охватила странная дрожь.
– Действительно, – на красивых губах заиграла презрительная ухмылка, – я действительно рад, когда ваш отвратительный смех не отвлекает меня от учебника!
Отчетливо произнося каждое слово, он наклонялся к ней всё ближе, опёршись руками о подоконник, и сам не мог понять, почему так хочется наклониться ещё ближе, чтобы почти коснуться ее лица… Айрин отступать было некуда, а спиной она уже упиралась в стекло, и эта близость Тёмного короля её пугала и вместе с тем волновала, принося какое-то странное новое чувство.
– Что ещё вам кажется отвратительным во мне? – с плохо скрываемой яростью спросила Айрин.
Он усмехнулся, двумя длинными пальцами с показным отвращением приподнял один из её вьющихся локонов:
– Помимо этих мерзких волос, которые гораздо больше подошли бы пастушке, чем аристократке из известного рода, отвратительных рыбьих глаз и несуразно тонкой шеи? – На секунду в его чёрных глазах вспыхнуло нечто странное, что сделало его лицо завораживающе прекрасным, но в следующую секунду вновь появилось выражение ледяного презрения, и он вынес окончательный вердикт: – В вас всё отвратительно, Вегейрос, но отвратительнее всего ваше желание выставить себя напоказ!
Лицо девушки вспыхнуло.
– На что вы намекаете, Дархарз?
– Я не намекаю… – он вновь приблизился к ней, почти касаясь её маленького, чуть вздернутого носика, придававшего личику Айрин выражение детской наивности, – я открыто говорю, что вы позволяете себе флиртовать, как дешёвая кокетка!
Её яростно сузившиеся глаза, в которых теперь полыхало бешенство, вызвали в нём странное чувство… Впрочем, тут же задавленное железной силой воли, и Рионар нехотя позволил Айрин спрыгнуть с подоконника. Девушка сделала шаг назад и презрительно ответила:
– Не стоит обо всех судить по себе!
– Разве? – Теперь на подоконник присел он, с ленивым раздражением осматривая Айрин. – Вегейрос, неужели вы искренне полагаете, что все эти слащавые болваны крутятся рядом с
