благородный порыв прервали в самом интересном месте. Кое-кто из эльфов, заметив новых участников битвы, начал палить по нам стрелами и магическими шарами, заставив меня увертываться от них. В ту же секунду возле меня возник Тери и, выставив воздушный заслон, рывком оказался впереди меня. Остальные начали быстрое снижение вниз, от чего у меня в голове тут же созрело сравнение из воспоминаний из прошлой жизни. Как будто эскадрилья истребителей летит бомбить вражеские части, только жуткого звука моторов не хватает, потому что воины дрийя скользили бесшумными призраками, выстраиваясь за спиной бредвишей. Дальше началось избиение младенцев, по-другому не назовешь. Если уж я одна справилась с толпой этих чудовищ, то опытные, более сильные воины управились за несколько минут, при этом даже не запыхавшись. Их молнии, смерчи и великое множество других любопытных приемов рвали врагов на куски, а потом ветром разбрасывали на многие метры вокруг. Жуткая картина, но зато я теперь воочию убедилась, почему их все настолько боятся.
Отвернувшись от этого мерзкого зрелища, я с искренним любопытством и недоумением изучала эльфов, все пытаясь понять, что они так ожесточенно защищали и, не утерпев, снова дернула за хвост Тервишесса, который не отрываясь следил за обстановкой и охранял мою бестолковую персону.
- А почему они дальше в лес-то не ушли? Что они тут так яростно защищали?
Гнев и, как мне на миг показалось, легкий испуг за меня в его глазах сменил холод, заставив виновато поежиться. Ну да, он же меня предупреждал о реакции эльфов, но ведь все обошлось?! Затем, сощурив глаза, спокойно бесстрастно пояснил:
- Если ты более внимательно приглядишься, то заметишь в ветвях деревьев хоть и небольшой, но многочисленный городок. Им некуда было уходить, а если быть более точным, то некогда. Они защищали свои семьи, и поверь, смерть бредвишей для них не означает безопасность. Они так полагают пока мы рядом, но вообще, можно воспользоваться данным происшествием и остаться на ночлег. Ну и мирный договор можно, наконец, подписать?!
Он взглянул на меня глазами, в которых холод неожиданно сменился весельем и непривычным для него озорством. Я же вновь не могла оторваться от синевы его глаз, загипнотизированная горячими яркими искорками, вспыхивающими в глубине. Мы висели, медленно помахивая крыльями, лицом друг к другу, и мне всего на короткое мгновение показалось, что остались одни во всем мире. Нестерпимо хотелось прикоснуться к его лицу, провести по четко очерченному подбородку и скулам ладонью, зарыться руками в черноте волос и прижаться к нему всем телом, чтобы почувствовать всего. Каждую мышцу, каждый сантиметр великолепного тела, к которому меня притягивает словно мотылька на огонь. Я так же как смертник-мотылек ничего не могла с собой поделать. Любой его взгляд мог заставить меня парить в небесах от счастья или нырнуть с головой в прорубь отчаяния.
Наш зрительный контакт прервал Щиусс, доложивший повелителю, что враг уничтожен, аборигены в шоке, и все ждут только нас. Таким образом я его доклад для себя перевела. За эти две недели меня к тому же старательно обучали языку дрийя, и он мне давался не в пример тяжелее человеческого. Более сложные речевые обороты, падежи и словосочетания. Но все равно была шокирована тем, как презрительно и уничижительно Щиусс отозвался о таких волшебных и неземных существах как эльфы.
Мы начали плавно спускаться на большую поляну, где произошло главное сражение. Приземлившись, увидела встречающую делегацию, и сперва удивилась, а потом пришла в восторг. Я уже привыкла, что мой мир, представления о жизни и его устройстве меняются с каждым прожитым днем. Испытала суеверный ужас, увидев впервые бредвишей, была шокирована драконом, влюбилась в мужика с крыльями, а теперь с восхищением смотрела на эльфов, которые подозрительно и с тщательно скрываемым страхом наблюдали за нашим приближением. Они были прекрасны, причем нереально. Дрийя отличались от них мужественностью, но при этом были скорее занимательны и удивительны. Для меня! А вот эти неземные создания поистине прекрасны. Изумительные раскосые глаза ярких насыщенных цветов, тонкие благородные лица и светлая кожа. Стройные худощавые тела, окутанные плащами из волос. Многие были украшены татуировками, которые словно жили своей собственной жизнью, блуждая по телу. В основном их одежда
