видеть его на мне. Но твое наслаждение было… односторонним. Ведь я не знала, чту это за подарок. Я считала его просто необычной, красивой вещью.
Джейс скорбно поджал губы:
– Ты попала в самую точку. Ты права, малышка. Я опять повел себя как закоренелый эгоист. Мне было достаточно видеть его на твоей шее и наслаждаться тем, что я знаю смысл своего подарка. Но ты кругом права. Это всего лишь украшение, пока ты не узнаешь и не примешь его смысл.
– Это тебе важно, – произнесла она, вкладывая в свои слова не столько вопрос, сколько констатацию факта.
– Важно, – кивнул он. – Но наверное, не по тем причинам, о каких ты подумала. Не считай меня таким уж придурком, который решил отметить тебя как свою собственность. Правда совсем проста. Мне нравится видеть его на твоей шее, потому я тебе его подарил. Оно символ дара, каким ты для меня являешься.
У нее округлились глаза.
– Вот об этом я даже не задумывалась, – призналась Бетани.
– Ты и сейчас убеждена, – улыбнулся Джейс, – что ничего мне не подарила, что у тебя нет ничего, что ты могла бы подарить. Ошибаешься, малышка. Ты подарила мне драгоценнейший из подарков. Таких у меня никогда не было. Ты подарила мне себя.
В ее лучистых синих глазах блестели слезы. Потом, к немалому удивлению Джейса, она отстегнула ожерелье, и оно соскользнуло с шеи. Бетани протянула его Джейсу.
Джейсу стало страшно. Он в немом изумлении смотрел на нее. Неужели она отказывалась от него и его мира?
– Прежде я не знала, в чем смысл этого ожерелья, – сказала Бетани, подавая его Джейсу. – Но теперь, когда мы оба знаем смысл, я хочу, чтобы ты надел его на меня.
Джейсу сильно сдавило грудь. Ему показалось, что она распухает и вот-вот лопнет. Дрожащей рукой он взял у Бетани ожерелье и встал на колени:
– Малышка, вставай и ты на колени. Сделай это для меня. Здесь, на кровати.
Бетани встала перед ним, до боли прекрасная, с нерасчесанными волосами и сонными глазами. Но в них было то, на что Джейс не смел надеяться. Любовь.
Он взял ожерелье и посмотрел ей прямо в глаза:
– Бетани, ты согласна надеть это ожерелье? Оно не только символ моего обладания тобой. Это символ того, что ты – дар для меня, а я – дар для тебя. Я буду лелеять и оберегать тебя от всего. Я исполню каждое твое желание. Твое тело будет моим, но и мое тело будет твоим. Я буду любить и обожать тебя всем, что есть во мне.
– Да, Джейс. Да, – выдохнула она.
