вовсе не обрадовался при виде хозяйки. Видя, что она вот-вот упадет, он ринулся навстречу и успел поймать ее.
— Иисусе сладчайший, миледи. О чем вы только думаете?!
Кили оказалась рядом, как раз когда Рионна пыталась стряхнуть руку Гэннона.
— Прочь с дороги, — прошипела она. — Я желаю видеть мужа.
Глаза Гэннона смягчились, и он обвил ее талию сильной рукой.
— Если я впущу вас, поклянитесь, что позже вернетесь к себе. По правде говоря, выглядите вы как смерть.
— Спасибо, — проворчала Рионна. — Ты мне льстишь.
Кили поджала губы, чтобы скрыть улыбку.
— Я подожду здесь, Рионна. Но через минуту зайду за тобой. И не думай, что не сдержу слова.
— Может потребоваться больше минуты, чтобы убедить моего упрямого мужа не умирать, — отрезала Рионна, входя в дверь.
Кили и Гэннон обменялись недоуменными взглядами, но Рионна уже скрылась. Она едва успела добраться до кровати Кэлена, прежде чем колени подогнулись. Но все-таки успела сесть на край кровати и взглянула на мужа. Лицо было спокойным. Ни морщинки на лбу. Но лежал он так неподвижно, что она испугалась.
Потом ее охватил гнев. Она наклонилась ближе, чтобы он лучше слышал. Во имя Бога, она заставит его услышать.
— Слушай меня, муж, и слушай внимательно! — почти кричала она. — Ты не посмеешь умереть после всего, что я сделала для спасения твоей жалкой шкуры. Такова твоя благодарность? Умереть после всего? Позор, вот что это такое! — Наклонившись еще ниже, она обхватила ладонями его лицо. — Борись, черт бы тебя побрал! Не смей так легко сдаваться! Господь еще не готов принять тебя, потому что я с тобой не покончила. Ты очнешься и произнесешь слова, которых я так долго ждала. Признание в любви, произнесенное на поле битвы, когда мы оба умирали, не считается. Ты скажешь их мне, и скажешь от всего сердца, иначе клянусь похоронить тебя в неосвященной земле, чтобы твоя душа никогда не упокоилась и чтобы твой призрак вечно пребывал со мной в этом доме!
К полному изумлению Рионны, Кэлен открыл глаза и улыбнулся. В ясных зеленых глазах горел огонь любви.
— Я люблю тебя.
Слезы наполнили ее глаза так, что его лицо расплылось. Облегчение было таким полным и сладостным, что она разом обмякла. Он схватил ее и уложил себе на грудь. Она так устала, что не могла поднять головы.
— Ради этого ты разбудила меня, жена? Чтобы выколотить из меня эти слова? Я бы с радостью произнес их без всяких угроз, но последние несколько дней ты была без сознания. А я устал говорить их женщине, которая меня не слышит.
Она приподнялась и негодующе воззрилась на него.
— Что?! Но я думала, ты еще не очнулся! Что ты умираешь! Кили сказала, что ты еще не просыпался.
— Не просыпался, — весело согласился он. — Я лег поздно, и то лишь потому, что Гэннон угрожал огреть меня по голове, а потом отнести в постель. Потому что я все это время просидел у твоей кровати.
Слезы лились по ее щекам. От облегчения она едва дышала.
— Ты не умирал! Ты поправишься. Ты не умрешь, — твердила она.
— Я не собираюсь покидать тебя, девочка! — воскликнул он, но тут же сурово нахмурился: — А вот ты отнюдь не пышешь здоровьем! Тебе нельзя вставать с постели. По правде говоря, ты выглядишь так, словно находишься в нескольких шагах от могилы.
Говоря все это, он дрожащими руками гладил ее руки и лицо.
— Как это похоже на тебя: спрыгнуть с собственного смертного одра, чтобы отправиться к моему, —
