горизонтальными полосами света, будто стойка с белыми неоновыми саблями.
— Я бы не ходил, Кэрри, но попытка не пытка, — сказал Сондерс, когда они приближались к парковке. — Если с тобой что-нибудь случится, Саул меня распнет. В буквальном смысле.
— Знаю. — Кэрри глянула на Чэндлера и Бойса. — Если решите, что я в опасности, парни, вытаскивайте меня.
Оперативники кивнули.
Присев у седана «мерседес», они проверили микрофон на Кэрри, приготовили оружие и по одному прошли в здание через служебный ход с парковки (Бойс вскрыл замок).
Затем на лифте поднялись на шестнадцатый этаж, трое вышли, а Бойс поднялся на семнадцатый. Он должен был войти в апартаменты над квартирой Биляла Мохамада и спуститься к нему на балкон. Сондерс и Чэндлер приготовились ждать в лестничном колодце и при первых признаках опасности ворваться в квартиру. Чтобы позвать на помощь, Кэрри достаточно было упомянуть цветы.
По сигналу Сондерса она направилась к двери в апартаменты Мохамада — всего квартир на этаже было две — и, достав «беретту», постучалась.
Никто не ответил, и тогда Кэрри постучалась еще раз, громче. Потом снова. Ей не открыли.
Ну вот, столько усилий потрачено, а его нет дома! Кэрри прислушалась, но изнутри не доносилось ни звука. Разве что тихое жужжание, с каким работает электробритва. Кэрри оглянулась на дверь, что вела на лестницу, но никого не увидела. Она знала: Сондерс и Чэндлер никуда не делись и страхуют ее. Вот и славно. Кэрри достала отмычку и, вспоминая, чему их учили на Ферме, принялась ковыряться в замке.
В сердечнике наконец щелкнуло, и Кэрри вошла, оставив дверь слегка приоткрытой для Сондерса и Чэндлера. Она сразу попала в просторную гостиную с панорамным видом на пристань и море. Жужжание сделалось громче; исходило оно как будто из спальни. Кэрри, подняв «беретту», подошла к двери и распахнула ее ногой. Вошла и тут же замерла, пораженная странной картиной: мужчина с мальчишеским лицом — должно быть, сам Билял Мохамад, — мускулистый, с выбеленными волосами и завернутый в черный пакет для мусора, целился в нее из пистолета с глушителем.
Так они простояли некоторое время в молчании, не шевелясь. Кэрри в голову пришла совершенно неуместная мысль: Билял походит на мужскую версию Мэрилин Монро, такой же сексуальный и потерянный. И только тут до Кэрри дошло: жужжание стихло.
—
— Опусти пистолет и мы,
— Хорошо, но если ты меня пристрелишь, я попаду в ад — за то, что доверился агенту ЦРУ. Ты ведь из ЦРУ? Глупый вопрос. Конечно же, ты шпион, — произнес он по-английски. — Американка, с пистолетом. Какой-то придурок наконец допетрил, что Дэвис Филдинг себя не убивал. Ты додумалась? Конечно, ты. Женщин напрасно недооценивают. — Он бросил пистолет на кровать, и только тогда Кэрри смогла к нему как следует присмотреться: руки Биляла были в крови. — Ты пришла очень не вовремя. Еще полчасика, и я бы умер.
— Ты что задумал? — спросила Кэрри.
— Смотри сама, — ответил Билял и жестом указал в сторону ванной. — Желудок у тебя, надеюсь, крепкий?
— Не двигайся. Держи руки на виду, — велела Кэрри и боком подошла к ванной комнате.
— Хорошо, хорошо, а то ты и так дергаешься. Я все понимаю, но, смотри, не грохни меня.
Кэрри мельком заглянула в ванную: там лежал расчлененный труп мужчины, голова которого покоилась на отрезанных руках в изножье ванны. А жужжал, оказывается, электрический нож (Билял так и не выдернул провод из розетки). Кэрри замутило.
Уловив какое-то движение, она резко обернулась — Билял вытирал окровавленные руки о постельное покрывало.
— Не двигаться! — крикнула Кэрри. — Кто это там?
— Далиль Исмаил. Я ему всегда нравился. Ты привлекательная женщина, должна понимать… Люди
