назад. Дверь захлопнулась. – Я такая глупая! Я все время говорю глупости. Оттого, что не думаю.
Она придвинулась еще плотнее, прижалась к нему, от прикосновения ее пышной груди Ваэлин сразу вспотел, и у него совершенно некстати зашевелилось в паху.
– Скажи, что прощаешь меня! – умоляюще воскликнула она. В голосе у нее слышались слезы. Она положила голову ему на грудь. – Обещай, что не станешь меня ненавидеть!
– Хм…
Ваэлин лихорадочно искал наиболее уместный ответ, но жизнь в ордене не подготовила его к подобным ситуациям.
– Не стану, конечно.
Он осторожно положил руки ей на плечи и отодвинул ее от себя, вымученно улыбнувшись.
– Не стоит тебе беспокоиться из-за подобной безделицы.
– Ах, но я ужасно беспокоюсь! – заверила Хенна еле слышным голосом. – Я так боялась, что обидела тебя – тебя, который…
Она пристыженно отвернулась.
– Это было просто невыносимо!
– Ты придаешь слишком большое значение моему мнению, сестра.
Он протянул руку, нащупывая дверную ручку.
– Ну все, ступай…
Она подняла руку, коснулась его груди, нащупывая мышцы под рубашкой.
– Какие крепкие… – пробормотала она. – Какой ты сильный…
– Сестра, – он положил руку поверх ее руки, – не надо, сестра…
И тут она поцеловала его, прижавшись всем телом, ее губы коснулись его губ прежде, чем он понял, что происходит. Ощущение было головокружительное: поток непривычных чувств захлестнул его тело. «Так нельзя, – думал он, в то время как ее язычок скользнул между его губ, – надо ее остановить. Немедленно… надо это прекратить… сейчас же…»
Звук, который его спас, поначалу был слабым – жалобная нотка в сквозняке, тянущем в окно. Ваэлин чуть было не пропустил его, всецело поглощенный губами сестры Хенны, но было в нем нечто, нечто знакомое, что заставило его остановиться и отстраниться.
– Что такое, брат? – спросила сестра Хенна. Ее шепот ласкал ему губы.
– Ты разве не слышишь?
Она слегка нахмурилась.
– Нет, я ничего не слышу!
Она хихикнула и снова прижалась к нему.
– Слышу только, как сердце у меня колотится, и у тебя тоже…
Звук становился громче – знакомый сигнал тревоги.
– Волчий вой, – сказал Ваэлин.
– Волки? В городе? – сестра Хенна снова хихикнула. – Это просто ветер, а может, собака…
– Собаки так не воют. И это не ветер. Это волк. Я как-то раз видел волка в лесу.
«Перед тем, как меня попытались убить».
Он бы наверняка ничего не заметил, если бы не потратил годы, вглядываясь в лица своих противников на тренировочном поле, выискивая малейшие намеки, тончайшие изменения выражения лица, предупреждающие о нападении. Вот и сейчас он увидел в ее глазах краткий промельк решимости.
– Это не повод для беспокойства, – сказала она, подняла левую руку и погладила его по щеке. – Забудь свои тревоги, брат. Позволь мне помочь тебе…
Правая рука с ножом вылетела из-под одежды, сталь ярко блеснула, целясь ему в шею. Движение было отработанное, выполненное со стремительностью и точностью, которые выдавали опытную руку.
Ваэлин увернулся, нож оцарапал ему плечо, он толкнул девушку в грудь раскрытой ладонью, она отлетела и врезалась в стену. Она стремительно оттолкнулась от стены, с лицом свирепой кошки прыгнула на него, целясь ногой ему в голову и вскинув нож, чтобы ударить его в живот. Ваэлин увернулся от удара в
