– Пряности и шелк, ваше величество?
– Основной путь торговли пряностями и шелком пролегает через Эринейское море. Пряности везут из южных провинций Альпиранской империи, шелка – с Дальнего Запада, а встречаются они в альпиранских портах на северном побережье империи. И каждый корабль, что входит в гавань, платит за это императору и делится частью своего грузя. Альпиранские купцы разбогатели на этой торговле, некоторые из них сделались даже богаче, чем торговые короли Запада, и все они платят дань императору.
Ваэлину все сильнее становилось не по себе. «Не может быть, чтобы он так думал!»
– И вы хотите переманить этих купцов в наши порты? – предположил он.
Старик покачал головой.
– Портов у нас мало, и гавани у нас тесные. Слишком много бурь терзает наши берега, и мы слишком далеко к северу, чтобы перехватить эту торговлю. Если мы хотим заполучить ее себе, придется взять ее силой.
– Ваше величество, я плохо знаю историю, однако не помню ни одного случая, когда нашему Королевству или одному из его фьефов грозило бы альпиранское вторжение или хотя бы набег. Между нашими народами нет крови. Катехизисы учат нас, что война оправдана лишь в том случае, когда мы обороняем свою землю, жизнь или Веру.
– Ну, альпиранцы ведь богопоклонники, разве не так? Целая империя, отрицающая Веру!
– Вера может быть только принята, но никак не навязана, тем более целой империи.
– Однако они замышляют принести своих богов сюда, подорвать нашу Веру! Повсюду их шпионы, переодетые купцами, они нашептывают об отречении, приобщают нашу молодежь к гнусным Темным ритуалам! А воинство их тем временем все растет, и император строит все новые корабли…
– Хоть что-то из этого правда?
Король усмехнулся, сверкнув совиными глазами.
– Будет правдой.
– И вы рассчитываете, что все Королевство поверит в эту чушь?
– Люди всегда верят в то, что им нравится, правда это или нет. Вспомни резню аспектов, вспомни всех этих отрицателей, подлинных и мнимых, что были убиты во время бунтов на основании одних лишь слухов. Подсунь им нужную ложь, и они в нее поверят.
Карета, дребезжа, катилась по мощенным булыжником улицам северных кварталов. Ваэлин молча смотрел на короля и, холодея, осознавал, что понял все правильно. «Нет, это не ложь, он действительно собирается это сделать».
– Но что вы хотите от меня, ваше величество? Зачем делиться этим со мной?
Король развел костлявыми руками.
– Ну как зачем? Мне нужен твой меч. Не могу же я вступать в войну без самого прославленного воина Королевства, верно? Что подумает простонародье, если ты откажешься нести меч Веры в империю отрицателей?
– Вы рассчитываете, что я стану воевать с народом, с которым Королевство никогда не ссорилось, на основании лживых баек?
– Именно так.
– А зачем, собственно?
– Верность – ваша сила.
Лицо Линдена Аль-Гестиана, становящееся мраморно-белым по мере того, как кровь вытекает из раны на шее…
– Верность – это еще одна ложь, которую вы используете, чтобы заманить неосторожных в тенета своих замыслов.
Король нахмурился. Поначалу казалось, будто он гневается, но тут он разразился лающим хохотом.
– Ну разумеется! А ты как думал, для чего еще быть королем?
Он перестал смеяться.
