– Ты забываешь о сделке, которую мы заключили. Я приказываю, ты выполняешь. Помнишь?
– Я уже нарушил нашу сделку, ваше величество. Я не выполнил вашего приказа тогда, в Мартише.
– Однако Линден Аль-Гестиан все же пребывает Вовне, и отправил его туда твой кинжал.
– Он страдал. Я положил конец его боли.
– О да, очень убедительно!
Король раздраженно отмахнулся, тема явно ему наскучила.
– Это неважно. Ты заключил сделку. Ты мой, Юный Ястреб. Твоя связь с орденом – сущая фикция, ты это знаешь не хуже меня. Я приказываю, ты выполняешь.
– Однако с Альпиранской империей я воевать не стану. Пока не услышу более веских причин, чем недостача лазурита.
– Ты отказываешь мне?!
– Да. Казните меня, если сочтете нужным. Я и слова не скажу в свою защиту. Но я устал от ваших интриг.
– Казнить? Тебя?! – Янус снова разразился лающим хохотом, еще громче, чем в прошлый раз. – Ах, как благородно, особенно учитывая, что ты прекрасно сознаешь: я не могу сделать ничего подобного, не вызвав бунта в народе и войны с Верой. И, полагаю, моя дочь и без того достаточно меня ненавидит.
Внезапно король отдернул бархатную занавеску на окне, и лицо его вдруг осветилась.
– О, пекарня вдовы Норны!
Он снова постучал в крышу кареты и воскликнул своим королевским голосом:
– Стой!!!
Выбравшись из кареты, он отмахнулся от помощи двух солдат из конной стражи, которые ехали в эскорте, и ухмыльнулся Ваэлину, будто мальчишка-переросток.
– Идем-ка со мной, Юный Ястреб. Лучшая выпечка в городе – а может, и во всем фьефе. Снизойди уж к стариковской слабости.
В пекарне вдовы Норны было тепло и пахло свежевыпеченным хлебом. Увидев короля, она выбежала из-за прилавка: высокая дородная женщина с раскрасневшимися от жара щеками и мукой в волосах.
– Ваше величество! Сир! Вы снова оказали честь моему скромному заведению! – тараторила она, неуклюже кланяясь и плечом отодвигая растерянных покупателей. – Дорогу, дорогу королю!
– Миледи, – король взял ее руку и поцеловал, отчего вдова покраснела еще сильнее, – как же я мог пренебречь возможностью отведать ваших булочек! К тому же вот и лорду Ваэлину сделалось любопытно. Ему не так часто приходится кушать сладкое, верно, брат?
Ваэлин видел, как жадно вглядывается в него вдова, как ее покупатели, припав на одно колено, украдкой поглядывают в его сторону, и почти ненавидел их за это преклонение.
– Да, ваше величество, – ответил он, надеясь, что в его голосе не слышно раздражения, которое он испытывает, – я и впрямь не очень разбираюсь в сладком.
– А не найдется ли у вас отдельной комнатки, где мы могли бы отведать вашу стряпню? – осведомился король. – Не хотелось бы препятствовать вашей торговле.
– Конечно-конечно, ваше величество!
Она отвела их в глубину пекарни и препроводила в нечто вроде кладовки, с полками, уставленными горшками, и мешками муки вдоль стен. В центре стоял стол и стулья. За столом сидела пышная девица в кричащем платье из дешевой ткани, с волосами, выкрашенными в рыжий цвет, с ярко накрашенными губами и в рубахе с открытым воротом, демонстрирующим обширный бюст. Когда вошел король, девица привстала и сделала безупречный реверанс.
– Ваше величество!
Голос у нее был грубый, выговор резкий. Уличный говор.
– О, Дерла! – приветствовал ее король и снова обратился к булочнице: – Нам, пожалуй, шарлотку, госпожа Норна. И чайку, если можно.
Вдова поклонилась и удалилась из комнатки, плотно притворив за собой дверь. Король опустился на
