– С удовольствием, – шаркнул сапогом сержант.
Когда проходили в круг танцующих, Костя поймал снисходительный взгляд девицы, а спустя минуту услышал, как она томно объясняла:
– Я так люблю это танго. Оно мне многое напоминает.
Сержант, не слишком расторопный, кивнул, а девица, не дождавшись вопроса о воспоминаниях, продолжала оживленно рассуждать о любви и даже подпевала. И крутилась, как назло, неподалеку от Кости. Он засопел, отошел подальше, полез в карман за папиросами, специально для танцев берег. Почувствовал – кто-то осторожно теребит его за рукав форменки:
– Вы меня не слышите, товарищ моряк?
Костя удивленно оглянулся. Худенькая девушка, робко улыбаясь, проговорила:
– Я вас зову, а вы не слышите. Ведь дамское танго. Вас можно пригласить?
Ступников смял и отбросил дефицитную папиросу. В пяти шагах пыталась расшевелить сержанта словами о чувствах кудрявая девица в голубом платье.
– Не умею я танцевать, – буркнул Костя. – Ногу одной вот отдавил. Чего доброго, и вам отдавлю, а у вас туфельки нарядные.
Но девушка (было ей лет семнадцать, не больше) продолжала растерянно чего-то ждать.
– Идите… вон зенитчиков полно.
– Ха-ха-ха, – чему-то смеялась девица в голубом. Видимо, кавалер поднатужился и выдал остроту.
Но девушка застыла на месте, и Косте показалось, что в ее глазах блеснули слезы.
– Пойду, – послушно согласилась она. – Мне подружки говорили: не подходи к этому моряку, он видный, цену себе знает. Пусть теперь надо мной посмеются.
И повернулась, чтобы уйти. Костя соображал быстрее, чем неповоротливый сержант. Ситуацию просек сразу. Девки в ревности часто бывают жестокими. Обсмеют девчонку: полезла красавица писаная, ну и получила от ворот поворот. Перехватил тонкую руку:
– Подожди, куда спешишь. Пойдем, потанцуем. Хорошее танго, мне эта музыка нравится.
– Чего ждать? Музыка кончается. Да и не надо мне от вас одолжений.
– Ну и пусть кончается, – почти выкрикнул Костя. – Все равно будем танцевать, и на меня не обижайся. Извини. Просто одна тут настроение испортила.
Девушка шмыгнула носом, с трудом сдерживая слезы. Еще не отошла от обиды, но теплая маленькая ладонь послушно лежала в руке Кости. А Валентин Нетреба, закончив мелодию, сразу понял ситуацию и громко провозгласил:
– Дамское танго на бис! По просьбе моего друга, отважного пулеметчика, старшины второй статьи Кости Ступникова и его очаровательной подруги.
Вот так и познакомился Костя с Надей, эвакуированной студенткой техникума, работавшей на ремонтной базе, где приводили в порядок побитые катера и прочие небольшие суда, получившие повреждения.
Не заметили, как прошел вечер. Хороший, теплый, какие бывают в здешних краях бабьим летом. Подошел мичман Морозов и предложил закругляться:
– Давно уже отбой, а вы тут веселитесь.
– Ладно, заканчиваем. Последняя песня, – согласился Валентин.
И запел, глядя на красивую стряпуху Настю:
Настя, которую наперебой приглашали весь вечер офицеры, смотрела блестящими глазами на красивого моряка, и было ясно, что провожать ее пойдет Валентин. А Костя шел по мокрой от росы траве, осторожно держа за руку новую знакомую. Оживленно говорили обо всем подряд. Временами, словно спохватившись, замолкали, и Костя ловил брошенный украдкой взгляд. Прощались у землянки с тускло отсвечивающим окном.
– Ну, вот и пришли, – вздохнула Надя. – В гости приглашать поздно, да нас здесь набито аж две семьи. Вместе с детишками человек десять.
– Ничего, мы вон там постоим.