отцом и его, чтобы вслед за тем убраться отсюда, предоставив юристам «Джонсон энтерпрайзис» делать остальную работу, но… но…
— Вот в этом и суть, — сказал он, бесцеремонно беря ее за локоть и ведя к лестнице. Изабелла пыталась высвободиться, но он держал ее так крепко, что у нее не было выбора, кроме того, чтобы позволить вести себя вверх по ступенькам. — Ты права: совершенная чушь — нанимать для тебя сиделку.
Они достигли площадки, и он повел ее к спальне.
— Ну вот, — ехидно сказала она, — наконец-то к тебе вернулся здравый смысл. Разумеется, это была чушь. Я не нуждаюсь в сиделке.
— Вот именно. В чем ты нуждаешься, так это находиться в том положении, которое устроило бы нас обоих.
— Я согласна. Только… — Она повернулась к нему, словно заподозрив в его словах подвох. — Что ты имеешь в виду под словами «устроило бы нас обоих»?
Брэд распахнул дверцы ее платяного шкафа и оглядел его содержимое.
— Боже мой, — проворчал он, качая головой, — похоже, ты скупила весь твид в магазине!
— Черт возьми, Брэд…
— Это платье застегивается на пуговицы?
— Что?
Он снял с вешалки черное шерстяное платье.
— Оно на пуговицах? — нетерпеливо переспросил он. — Ты сможешь влезть в него, просто сунув руки в рукава?
— Да, но…
Она онемела от изумления, когда Брэд рывком стащил с нее покрывало.
— Вот, — сказал он решительно, протягивая ей платье. — Надевай его.
Она хотела сказать «нет», послать его куда подальше с этим платьем, но это значило бы и дальше стоять перед ним в одном белье. Она прошипела в ответ пару ругательств, от которых он лишь рассмеялся, и, оттолкнув его руку, кое-как застегнула пуговицы сама.
Босая, с распущенными волосами, струящимися вдоль спины, она вызывающе повернулась к нему.
— Хорошо, — сказала она, — и что дальше?
— Я просто взглянул в лицо фактам, вот и все. И осознал, что, к несчастью для нас обоих, я в зависимости от твоего содействия, твоей помощи.
— Представляю, как болезненно было для тебя это признать!
— Я понял, что, предоставленная самой себе, ты, вероятно, спалишь дом.
— Это просто смешно.
— И еще есть проблема: сколько же мне придется дожидаться, пока ты наконец появишься в своем кабинете.
— Почему бы тебе не сказать мне прямо, чего ты хочешь, Брэд?
— Вот к этому я и перехожу, — продолжал он с лукавой улыбкой. — Первое на повестке дня — это завтрак. Ветчина, яичница, галлон кофе — и пригоршня аспирина. — Он вытащил пару туфель из нижней части шкафа и поставил у ее ног. — Ты можешь надеть их без посторонней помощи?
— Не разговаривай со мной так, словно мне четыре года, — огрызнулась она, надевая туфли. — Теперь я понимаю, куда ты клонишь. Ты так беспокоишься, чтобы я поскорей вернулась на работу, что готов тащить меня туда силой!
— Трудно ожидать, что сегодня ты будешь способна работать.
— Тогда зачем весь этот спектакль?
— А вот зачем. — Брэд взял ее за руку. Она попыталась высвободить руку, но его пальцы крепко держали ее запястье. — Я отвезу тебя к себе в отель, поселю в своем номере и…
— Ты с ума сошел?