— Я не хочу утруждать вас, — быстро сказала она. Вероятно, даже слишком быстро.
Его сильные пальцы больно сжали ее плечо.
— Вы, кажется, собираетесь спорить со мной? — спросил он. — В английском языке есть выражение, которое точно совпадает с арабским. Речь идет о протянутой оливковой ветви. — Он помолчал. — Мне понятно, почему Зара так привязалась к вам. Я ведь не предупредил ее о том, к какому типу женщин вы принадлежите. Ей будет больно узнать, что мы враги. Скоро она покинет нашу семью, и я не хочу, чтобы ее последние дни в родном доме были омрачены нашей враждой.
— Очень жаль, что вы не подумали об этом вчера днем, когда публично оскорбляли меня, — холодно заметила Фелиция.
— Ах, вот как! — Он бросил на нее быстрый взгляд, и она сжалась от недоброго предчувствия. — Если вы не подчинитесь мне добровольно, я придумаю что-нибудь другое.
От этих слов мурашки побежали у нее по коже. В темноте слышался плеск воды, и этот тихий звук вдруг стал раздражать Фелицию.
— Если вы хотите подкупить меня, — неприязненно произнесла она, — то не рассчитывайте на успех. Вы не в силах изменить мое отношение к Фейселу.
— Вы так думаете?
Улыбаясь, Рашид придвинулся к ней совсем близко. Несмотря на темноту, Фелиция различала блеск его кожи. Откуда у него такая самоуверенность? Она облизала пересохшие губы.
Его хватка ослабла, и гибкие пальцы стали нежно массировать ее хрупкие плечи. Фелицию бросило в дрожь. Этот человек опасен. Она интуитивно чувствовала, что раздразнила тигра, и теперь последствия не заставят себя ждать.
Руки Рашида скользнули вниз и обвили ее талию. Зарывшись лицом в пышные волосы Фелиции, он тихо пробормотал:
— Вы не оставляете мне выбора, мисс Гордон. Ваш вызов принят. Неужели вы так наивны, то не понимаете: разбудив инстинкты мужчины, его уже трудно остановить.
И он с силой прижал Фелицию к себе, горячими губами грубо впиваясь в ее рот.
Этот поцелуй был похож на наказание за непокорность.
О боже! Одна, в восточной стране, я оказалась в объятиях человека, предки которого были воинственными арабами-кочевниками! — в ужасе подумала Фелиция.
Но она упрямо отказывалась признать свое поражение и попыталась отстраниться, твердо сжав губы, чтобы не отвечать на его требовательный поцелуй. Но он одержал победу, и легкий стон, слетевший с ее уст, подтверждал это.
Поцелуй длился всего несколько секунд, но Фелиции показалось, что прошла вечность. Она почувствовала себя мышкой, которая вырвалась из когтей сокола.
— Теперь вы поняли, как неосмотрительно поступили, отказываясь подчиняться мне? — насмешливо бросил Рашид.
— Я обо всем расскажу Фейселу! — всхлипнула Фелиция, дрожа от унижения, но он только рассмеялся.
— Вы не осмелитесь, — тихо проговорил он. — У нас есть такое выражение: «Для поцелуя требуются двое». Грязь прилипает, мисс Гордон. Так что вы можете рассказывать Фейселу что угодно…
Он отодвинулся так внезапно, что она чуть не упала. Слезы застилали ей глаза.
— Да, кстати. — Рашид вынул из кармана синий кожаный футляр, в котором находилось пресс- папье. — Отдайте это тому, для кого купили. Думаю, мы оба знаем, что вы никогда не привезли бы подарок мне. Фейсел, пожалуй, оценит его по достоинству!
И, прежде чем Фелиция успела признаться, что пресс-папье предназначалось Надии, он повернулся и ушел.
Опять он унизил ее, да еще насмеялся над ее любовью к Фейселу. Ни один араб не позволит себе обращаться так с женщиной, принадлежащей к его семейству.
Она почувствовала, что ненавидит безделушку, которую все еще сжимала в руке, больше всего на
