— Скажи нам, дочка, — вежливо попросил отец, и Аннемари в отчаянии закатила глаза.
— Совести у вас нет! — воскликнула она, спускаясь по ступенькам, чтобы взять отца за руку. — Я места себе не находила! Все думала, что с вами случилось — вы ведь запросто могли сорваться в пропасть! Папа, давай зайдем в дом. В конце концов, существует же такая вещь, как телефон! — Ее возмущению не было границ. Внезапно она застыла на середине лестницы. — А почему вы пришли пешком?
— Я же говорил, что она заметит, — сказал отец, и оба разразились смехом.
— Вы что, разбили мотоцикл? — Аннемари даже попятилась от испуга.
— Разве это не ужасно, а, Джо? — искренне спросил Дэвид.
— Не-е-ет, — заверил его мистер Уорт.
— Боже мой! Ехать на мотоцикле, когда вы настолько пьяны, что даже идти не можете!
— Ну, хватит, Анни, — сказал Дэвид. — У нас больше здравого смысла. — Он широко улыбнулся. — Между нами говоря, — добавил он, предвосхищая любое ее возражение, — это было до того, как мы слегка приняли. Скрипач — дядя Ларли — отвез нас до полпути. Он здорово играет на скрипке — никогда не слышал ничего подобного. От его музыки я даже затосковал по дому. Такое чувство, будто пропустил Рождество или друзья забыли про мой день рождения — и все это одновременно. Понимаешь?
Аннемари не собиралась позволить заговаривать себе зубы.
— Видишь ли, Анни, мы подумали — твой отец и я, — что нам нужно немного пройтись, чтобы…
— Протрезветь, — закончила она его фразу.
Дэвид вновь улыбнулся. Как он чертовски привлекателен! Аннемари нахмурилась, желая продемонстрировать свой праведный гнев. Как он хорош, как она тосковала по нему! Каждый день, каждый божий день, с тех пор как простилась с ним в харанском госпитале.
— Угадала, — согласился он.
— И помогло? — спросила Аннемари, изо всех сил стараясь не улыбаться.
— Да, черт возьми, — вставил мистер Уорт.
— Что ж, весьма рада слышать. Утром вам, надеюсь, станет лучше. Спокойной ночи, Дэвид! — произнесла она, когда они втащили отца в дверь. — Дальше я сама справлюсь. Надеюсь, вы хорошо проведете отпуск в Блу-Ридж. Спокойной ночи.
— Он останется здесь, — пробурчал мистер Уорт-стар-ший, очнувшись в очередной раз.
— Нет, не останется. — Аннемари не доверяла себе настолько, чтобы находиться с Дэвидом под одной крышей. Он не знал, какие чувства она испытывает к нему, а она не знала, сможет ли их скрывать.
— Это мой дом, дочка, — твердо произнес мистер Уорт.
— Извини, папа, но сейчас распоряжаюсь я.
Ведя отца к лестнице, Аннемари избегала смотреть Дэвиду в глаза. Казалось, тот вовсе не собирался уходить, хотя она только что пожелала ему спокойной ночи. Как ни в чем не бывало он помогал ей поддерживать мистера Уорта. Лестница была недостаточно широка для троих, и Аннемари ничего не оставалось, как оттолкнуть Дэвида.
— Послушай, папа, — начала она, — Дэвид не может остаться у нас!
— Это почему же? — не унимался тот.
— Не может — и все тут!
— Он твой друг, Аннемари, — напомнил ей отец, — а после этого… замечательного… прекрасного… вечера он также и мой друг. Эй, Дэвид, — крикнул он через плечо, добравшись до верхней ступеньки. — Ты будешь спать на кушетке. Завтра мы починим твоего “харлея”!
— Слушаюсь, сэр! — отозвался Дэвид.
Когда Аннемари спустилась вниз, полуночный гость ждал ее. Дойдя до нижней ступеньки, она остановилась.
— Знаешь, Анни, я сам не ожидал, что так шумно отпраздную свое возвращение! — улыбнулся ей Дэвид.
— Что ты имеешь в виду?
— Этот ваш клуб Микки-Мауса. Впрочем, я всегда знал, что ты отличаешься здравомыслием.
