пережитым все прочее — сущие пустяки.
— Ну ты это сама скажи своему Расселу. Какой из пьяного тамада — да и вообще я не понимаю, почему вы его назначили?
— Он попросил, — терпеливо объяснила Аннемари. — Мы с Дэвидом решили, что это очень мило с его стороны.
— А я говорю, бутоньерка у него приколота к галстуку, и он неправильно рассаживает гостей.
— Пусть он и пьян, но если еще держится на ногах, то нам нечего беспокоиться.
— Аннемари…
— Руби, поправь ему бутоньерку.
— У меня получится еще хуже, — сказала та и захлопнула дверь.
Но уже в следующее мгновение дверь распахнулась снова.
— Твой отец надел коричневые ботинки! — воскликнула Руби, как будто все это время не сомневалась, что именно так мистер Уорт и поступит.
— Доченька, у меня болят ноги, — произнес отец из-за плеча Руби. — Я ничего не могу поделать, когда у меня болят ноги…
— Папа, мне все равно, даже если ты будешь босиком, — ответила Аннемари, с трудом сдерживая смех.
— Слишком холодно. Ты знаешь, что снег пошел?
— Да, папа.
— Твой брат прислал огромный букет цветов!
— Я очень рада, папа, — сказала Аннемари.
Гул нарастал — послышались мужские голоса. Аннемари решила, что это прибыли морские пехотинцы.
— Тебе туда нельзя! — рявкнула Руби.
— Руби, ты распоряжаешься точь-в-точь как мой дивизионный командир, — отпустил поварихе комплимент Дэвид и, чтобы расположить ее к себе, поцеловал в щеку. — Понимаешь, мне надо войти. Должен же я убедиться, что там меня ждет именно та женщина, которая мне нужна!
— Ладно, иди! — великодушно согласилась Руби. Аннемари еще ни разу не видела ее такой смущенной.
В комнатку, широко улыбаясь, вошел Дэвид. Он закрыл за собой дверь и, чтобы никто не вошел, прислонился к ней спиной.
— Ух ты! — воскликнул Дэвид, протягивая к ней руки. — Какая ты красивая!
— И ты тоже, — заверила его Аннемари. В форме морского пехотинца Дэвид выглядел просто потрясающе! Склонившись над ней, он нежно поцеловал ее.
— Я люблю тебя, Анни, — прошептал он ей на ухо.
— Я тоже тебя люблю, — ответила она, улыбаясь.
— На мне нет помады? — спросил Дэвид, и Аннемари вытерла ему щеку. — Со мной здесь весь мой класс. Я сказал курсантам, что беру их в марш-бросок против приличий и церемоний… ты прекрасна! — повторил он. — Ты надела на себя что-нибудь голубое?
— Все на месте, — ответила Аннемари, демонстрируя ему кружевной платок, взятый у Наоми, и антикварную брошь-камею, подаренную ей Руби на шестнадцатый день рождения. В ушах красовались жемчужные серьги — подарок Дэвида.
— А что еще у тебя есть синего цвета — кроме меня? — спросил он и лукаво улыбнулся ей. — Готов поспорить, что это — нижнее белье.
Дверь вновь распахнулась настежь.
— Сержант Гэннон, — потупив взор, прошептала Аннемари, — что заставляет вас предполагать, что на мне белье голубого цвета?
Ей пришлось подтолкнуть его к двери.
— Нет, ты послушай меня, Анни! — воскликнул Дэвид, расплываясь в улыбке. Еще бы! Аннемари
