самом центре стены всегда было хотя бы одно, и оттуда очень любили постреливать солдаты охранения базы.
Здесь стена была глухой.
Дориго и Нильсен, прикрывая друг друга, спешили по коридору.
Ник Завадски, когда было покончено с хризалидом, сделал осторожный круг по залу-музею и на всякий случай заглянул в маленькую отгороженную комнатку в центре. Как он и ожидал, там нашелся столбик малого лифта, и вел он наверх, в крохотный зальчик, тоже похожий на зал музея. Там было пусто, и Ник спустился вниз.
Эскобар, перепрыгнув через останки хризалида, направился в дальнему входу; за ним поспешил Том Додж. Пир и Карди, едва взглянув на «музей», прошли дальше, в темную оранжерею. По крайней мере, этот отсек, встречавшийся на каждой базе, обычно называли оранжереей. В нем колыхали ветвями и листьями странные темно-фиолетовые растения, а меж изломанных стен иногда прятались защитники базы. Летуны- флоатеры любили зависать над стенами и бить из плазменников сверху.
Четвертое направление взяли Чукарин и Самусенко; едва они попали в соседний отсек с красно-синими установками на толстых трубах-треножниках (такие же установки часто попадались на крупных кораблях, особенно на беттлшипах), из бокового коридора, гоня перед собой волну перегретого колеблющегося воздуха, выполз силакоид, фиолетовый раскаленный комок.
ъелеуказатель тотчас вспыхнул, предупреждая всех оперативников, и всех, кто наблюдал за штурмом с Земли.
– Надо полагать, по базе разгуливают террористы всех рас, – сказал ван Торенс негромко. Майкл Батт внимательно на него взглянул.
– Скажи, – коротко велел он и ван Торенс потянулся к микрофону.
– Икс-команда, есть мысль, что база охраняется террористами разных рас, так что будьте готовы столкнуться с кем угодно. Принцип смешанных экипажей, кажется, пришелся чужакам по вкусу.
– Спасибо, Марк, – отозвался с Марса Завадски. – Мы учтем.
Он, кстати, пришел к тому же выводу. Хризалид, селацид и силакоид – веселая компания встретилась им на базе! Но то ли еще будет?
Игорь Чукарин разнес силакоида в мелкие клочья прежде чем тот успел подползти достаточно близко.
«Зачем мутонам этот мешок кипяченого дерьма? – подумал Чукарин и переглянулся с приятелем, Виталием Самусенко. – Все равно он слишком неповоротлив и опасность представляет разве что для раненых или оглушенных.»
Мимо проскочили Уильям Раш и Хуан Олаэча; они направились в правый коридор.
– А мы прямо, – сказал Самусенко решительно. – Шевелись!
Отсеки базы тянулись навстречу.
Но базу охраняли, конечно же, не только террористы. Уже за первым поворотом, в длинном коридоре перед большим техническим отсеком, Олаэча и Раш заметили оранжевый плащ этериала. Чилиец сразу ощутил вяжущую волну псионической атаки, но равнодушный к подобным вещам валлиец немедленно открыл огонь. Этериал сломался, как стебель камыша, и осел. Под ногами у него, оказывается, шевелился силакоид, и когда оранжевый плащ соприкоснулся с горячей оболочкой террориста, вспыхнуло тусклое в искусственном освещении пламя.
– Пойдем-ка, – поморщился Раш. – Сейчас тут вонять будет…
Олаэча, мокрый от внезапного пота, только кивнул в ответ.
Они не успели сделать и пары шагов, когда шлюз технического отсека приоткрылся и оттуда проворно выскользнул второй этериал. Новая волна атаки обрушилась на Олаэчу, он едва успел спрятаться за угол и вжаться в стену. Раш выстрелил в ответ, но и этериал вскинул хэви плазму. Пришлось валлийцу тоже уходить за угол.
– Берегись, парни! – пришла на помощь Сигурни Хадсон. Она находилась в соседнем отсеке и сама не видела этериала, но по данным шлема провесить путь ракеты по широким коридорам было совсем
