– Разговорчики! – прикрикнул на него Ник Завадски. – Ноги в руки – и в «Рейнджер»!
И добавил, обернувшись к Лихачеву:
– Пошли, Пир.
Только на следующий день на базу из Лимы сообщили, что под развалинами нашли тело неизвестного зверя. Пир слышал об этом, но краем уха и подробностей не знал.
Это была самая безупречно проведенная миссия за пять месяцев.
Наступил июнь; утром второго числа по вещанию базы Батт объявил о двух вещах: ООН довольно действиями участников проекта «X-com defence», а следовательно трудности с финансированием пока преодолены, и второе – независимой агентурной сетью в Антарктиде засечена база пришельцев.
– Ну, радость! – Завадски всплеснул руками и ткнул локтем Пира. – Слыхал, дружище? Час от часу не легче.
Пир, удравший из медчасти к себе в каюту, зевнул и отмахнулся:
– А ты чего ждал? Ты не в армию спасения нанимался…
Пир был уверен, что руководство проекта не отпустит его на очередную миссию из-за ранения в Лиме. И поэтому злился. После того, как ему обработали раненую руку он послал медиков подальше и решил не прерывать тренировок. За что и получил от Батта незамедлительную выволочку, спустя какие-то полтора часа после выступления шефа по радио, и был с помпой водворен в госпитальные покои.
Сутки ушли на подготовку к вылету на снежный материк. Подгонялось оружие, проверялись доспехи, психологи накачивали оперативников, словно спортсменов перед Олимпиадой. У многих еще свежи были воспоминания о последнем терроре и высокогорный воздух, казалось, еще обжигал легкие, а приходилось снова лезть в самое пекло – вражескую базу.
Третьего вечером «Скайрейнджер» вылетел с базы «Европа» и взял курс на юг. База чужаков была расположена в полутора тысячах километров от полюса, недалеко от антарктической станции «Мак-Мердо». На этот раз летели без танка, потерянного в Лиме. Двенадцать человек – «холодная дюжина», как прозвала их группа сопровождения. Из первой восьмерки шел только Ник Завадски; из опытных икс-комовцев – Везунчик Ревеню, Адам Дориго, Дьюла Чонгради и Вернер Келлер; из тертых в боях – Артур Миллс и Костя Белов; из понюхавших миссии – Тернер, Скаветти и Бергер; плюс трое новичков – австралиец из Брисбена Майкл Строрм, смуглый курчавый турок Ахмет Тюрамаз и меланхоличный швед Густаф Сегерсен. Пир, снова пославший подальше постельный режим и разругавшийся с врачами, со смешанными чувствами провожал товарищей взглядом. Да и разве мог он, единственный из оперативников, остающийся на базе, не придти сюда, в ангар, к урчащему турбинами «Рейнджеру», готовому взмыть в небо, голубеющее в конце стартового тоннеля? И Стив МакМаннаман пришел, мрачный, как Арктика зимой. На складе имелся еще один танк, с ракетной установкой на борту вместо пушки, но решено было брать вражескую базу без танков. А значит дистанционщикам – МакМаннаману и его напарнику Станиславу Бржизе – оставалось только скрипеть зубами, и надеяться, что либо новые танки привезут, либо руководство изменит мнение относительно состава оперативной группы.
Пир оставался в ангаре до тех пор, пока транспортник с гулом не исчез в тоннеле. Потом вздохнул и побрел на командный, к ван Торенсу, надеясь, что Батт его не выгонит. По правде говоря, надеялся он не очень.
Дистанционщики направились следом за ним.
Те, кто летел на задание, расслабились в десантном отсеке. Спинки кресел были откинуты. Отсек, где расположились двенадцать икс-комовцев, больше напоминал салон пассажирского лайнера, только кресла стояли гораздо реже и не по два-три в ряд, а по одному. Рядом с каждым сверкали хромом и пластмассой зажимы и крепления для оружия и снаряжения. Впереди, над овальным люком в кабину пилотов, мерцал большой экран. Сейчас на него транслировали новости из Лондона, но ближе к началу миссии на связь выйдет командный центр проекта и ставший уже привычным и родным голландец ван Торенс спокойным и уверенным голосом расскажет, что новенького им может встретиться в предстоящей операции.
– Hi, ребята! – возник ван Торенс. – Вам большой привет от Пира; вон он сидит.
