На такой вопрос даже отвечать глупо. Как, интересно, можно забыть одно из самых прекрасных приключений своего детства?
Спать в соседских лодках тетя Витя, старшая мамина сестра, у которой они всегда проводили летние каникулы, не то чтобы открыто разрешала, но и не запрещала. Обычно просто делала вид, будто не замечает, как Игорь и Ида, пожелав ей спокойной ночи, тайком вылезают в окно, а потом, на рассвете, возвращаются в дом тем же путем. Могли бы и через дверь ходить, тетя Витя в жизни ее не запирала, но в окно гораздо интересней, это вам любой нормальный ребенок подтвердит.
Иногда тетка посмеивалась: «Вот найдет вас однажды дед Пятрас в своей лодке, примет спросонок за вчерашний улов и потащит в дом на уху потрошить, что делать будете?» А порой откровенно провоцировала племянников на дальнейшие ночные похождения. Рассказывала байки. По ее словам, местные, рыбацкие, а на самом деле скорее всего собственного сочинения. По крайней мере Игорь никогда больше ничего подобного не слышал. И даже не читал.
– Тот, кто часто спит в красной лодке, может стать очень везучим. Клад найти, в лотерею выиграть, на поезд, который потом с рельсов сойдет, опоздать – за всем этим дело не станет, – рассказывала тетя Витя, пока они шли через лес к дому с полными корзинами грибов. Или сидели на крыше с ее полевым биноклем, лучшей игрушкой всех времен. Или, скажем, лепили втроем колдуны[7] с картошкой. Готовить тетя Витя никогда не любила, но в хорошей компании была готова на все, а за помощь по хозяйству платила такими историями, что Игорь и Ида вечно приставали к ней с уговорами: «А давай мы поделаем что-нибудь еще!» Благодаря их нытью, варенье в Витином доме варилось, как миленькое, и огурцы солились, и даже грибы мариновались словно бы сами собой, а ведь все знают, сколько с ними возни.
– Кто переночует в синей лодке на ущербной луне, станет умен, как профессор, – говорила тетя Витя. – А если уснешь в синей лодке, когда луна растет, ума не прибавится, зато станешь весельчаком, выучишься петь и плясать, да так, что все чужие сердца будут твоими, если, конечно, захочешь – знай подставляй карманы! Кто уснет в зеленой лодке в дождливую ночь, наутро начнет понимать звериный язык и птичий щебет, слышать, как ходят под водой косяки рыб. Удачливый из него выйдет рыбак, отличный садовод, лучший в мире охотник, а если захочет, научится лечить зверей, отбоя от пациентов не будет. Одна беда – с людьми ему скоро станет совсем скучно. Поэтому стоит ли спать в зеленой лодке – это, конечно, большой вопрос. Зато в желтой лодке спать можно хоть каждый день, от этого люди становятся красивыми, и больше ничего с ними не происходит – по крайней мере так у нас говорят. И поэтому каждое лето тракайские старшеклассницы ссорятся за право переночевать в дырявой посудине, которая валяется за сараем деда Вишки, других-то желтых лодок у нас в городке вроде бы нет. Потом, конечно, мирятся и устанавливают очередь… Глупые девчонки, в очередь надо бы становиться к младшему Дудонису, у него-то лодка черная, без единого цветного пятнышка. А кто часто спит в черной лодке, сделается путешественником и объездит весь мир – чем не жизнь? Впрочем, все это пустяки по сравнению с судьбой счастливчика, которому удастся поспать в золотой лодке. Хоть бы одну ночь в такой провести! В золотой лодке человек может увидеть самый сладкий сон в своей жизни и проснуться счастливым навсегда. Что бы потом ни случилось, а счастье останется при нем. Не чужое, не книжное, не как в кино, а именно такое, какое только ему одному и подходит. Где бы потом ни жил, что бы ни делал, а все равно будешь в раю, и море тебе по колено, и сам черт не брат. Только поди ее найди – золотую-то. Наши рыбаки свои лодки позолотой не покрывают. Одна надежда на чудо. Всего раз в год, говорят, появляется золотая лодка на берегу озера Гальве[8]. Не то летом, в самый солнцеворот, не то зимой, когда все спрятано под снегом, не то весной, в ту самую ночь, когда прилетают ласточки. А может быть, осенью, когда весь мир на несколько дней становится золотым? Это было бы очень логично. Но все равно смотрите внимательно по сторонам. Солнцеворот, конечно, уже позади, а до осени пока далеко, но вдруг все-таки увидите лодку – золотую, сверкающую в лунном свете? Детям везет больше, чем взрослым, это я точно знаю.
– Ты помнишь, – говорит Ида. – Конечно, ты все помнишь.
– Как мы с тобой спали в зеленой лодке Каспарявичюсов, а утром пришла белка и сказала: «Маленькие люди такие дураки»? Ну да.
