попросит поговорить, а если не поймет и не позвонит, то завязывай себя в любые узлы, но сама не винись. Если, конечно, все так, как рассказала ты.
Я буркнула:
– Еще хуже…
Отец только метнул в меня недовольный взгляд и сделал вид, что не расслышал.
Но телефон молчал…
В полдень позвонила Бритт:
– Линн, ты где?! Ларс тут тебя по всему городу ищет. Вы что, поссорились?!
– Я в Вене с папой.
– Где? С кем?! – У Бритт вопросы всегда по нарастающей, каждый следующий неизменно на тон выше предыдущего.
– Успокойся, папа в Вене, мы решили встретиться.
– А… Ларс почему не знает?
– Не заслужил.
– Вау!
– Вот тебе и вау. Вернусь, объясню.
Отец, услышав такую беседу, поморщился:
– Не стоит все выкладывать подруге, тем более если она знакома с твоим Ларсом.
Я чертыхнулась:
– Ты прав, она непременно сообщит ему, где я.
– Боишься?
– Нет, совсем нет. Просто не готова разговаривать.
– Подготовься, если ищет в Стокгольме, значит, может прилететь и сюда.
– Нет, ему завтра на занятия.
А потом мы бродили по красавице Вене, сидели в кафе, я слушала рассказы отца о его житье-бытье в далекой страшной России, о Татьяне и планах на будущее, он смеялся над моими занятиями крав-мага, было очень весело и душевно. Давно мы с папой вот так не общались…
– Линн, пойдем, посидим в ресторане, там танцпол неплохой…
С удовольствием. Отец не заставит меня выряжаться в серебристые носовые платки или знакомиться с кем попало.
– Пап, я давно не танцевала по-настоящему. К тому же в джинсах в рестораны Вены не ходят и танго не танцуют.
– Ничего, я тебя не уроню, а оттоптанные ноги прощу, так и быть. И платье сейчас купим.
Мы немного посидели в ресторане, а потом и впрямь пошли танцевать.
Когда-то мои родители познакомились на танцах, вернее, пытаясь им научиться. Маме очень не хотелось вставать в пару с Линдбергом, она сначала даже отказалась, но у папы так здорово получалось, помогало безупречное чувство ритма музыканта, что мама не смогла остаться равнодушной. Однако теперь ей пришлось добиваться возможности танцевать с тем, кого она сначала отвергла.
Из меня мама попыталась сделать балерину, я даже занималась этим серьезно, но преподавательница обозвала меня обыкновенной, мгновенно обрушив мою самооценку, и взлет балетной карьеры не состоялся. А танцевать бальные танцы меня научил папа, иногда мы с ним забавлялись, если позволяло место и время.
– Пойдем, пойдем.
Выведя меня на середину танцпола, отец тихонько попросил:
– Линн, просто расслабься и слушай музыку, я поведу.
Отец умеет вести, это я помнила, к тому же вальс есть вальс… И все-таки у меня получилось не с
