Плененная во тьме (ЛП)

на нее слезы. Я ненавидела ее. Я ненавиделаее потому, что я так чертовски сильно ее любила, а она, очевидно не испытывала ко мне тех же чувств.

Калеб откашлялся и сглотнул.

- Они за все заплатили.

Они.Некоторые из них, возможно, были даже хуже, чем Калеб. Мое тело снова пробрала дрожь, но услышав эти слова из уст Калеба, я почувствовала... удовлетворение.

- Ага, отлично, - сказала я глухо, - ты у нас спец по этой части.

На его губах появился намек на улыбку, и по какой-то причине это задело мою самую суть. Моя жизнь была шуткой для него, для моей матери, для этих мудаков - байкеров! Жестокой, душераздирающей шуткой, и я уже была более чем готовой к ее кульминационной развязке. Готовой к окончанию, как шутки, так и моей жизни. И прямо сейчас мне нужно было чье-топрисутствие рядом. Я не хотела чувствовать себя одинокой и брошенной.

Я подавила слова, о которых, я знала, позже буду сожалеть, и произнесла только, - Калеб...

- Что?

Я уставилась на него, не зная, но гадая, каким будет следующий шаг и, как обычно, меня это жутко пугало. Он продолжал смотреть на меня с любопытством, на его лице отразилась нерешительность. Если это выражение было настоящим, то мне было почти жаль его. Это было лучше, чем жалеть себя, но мне нужно было быть сильнее, хотя бы для того, чтобы заползти в уготованную для меня яму, и покончить со всем этим.

- Я не знаю, что ты запланировал для меня. Я знаю... Я знаю это...

Я замолчала, чтобы собраться с мыслями и собраться самой, но эти слова нужно было произнести вслух. Если не сейчас, значит никогда.

Я позволила искрам боли приободрить себя.

- ...Я знаю, что это не может быть чем-то хорошим. Независимо от того, что ты запланировал. Но могу я попросить тебя об одном одолжении?

- Да.

Я моргнула, - Если это хоть приблизительно так же плохо, как то, что эти ублюдки сделали со мной... Я устала переживать одно дерьмо лишь только для того, чтобы вляпаться в еще большее гребанное дерьмо. И если то, что ты задумал для меня будет более мучительным, я думаю, что мне лучше умереть. Просто сделай мне одно одолжение, и я не... я не хочу умирать медленно.

Он отшатнулся назад так, как будто я залепила ему пощечину. Нет. Ведь я уже дважды успела этим отличиться, но при этом, он, ни разу не выглядел так, как сейчас. Внезапно он был не любопытствующим или нерешительным - он выглядел раздраженным! И... обиженным.

- Вот, значит, о чем ты думаешь? - сказал он напряженным, натянутым голосом.

- Думаешь, я бы...

Вскочив с кровати, он начал вышагивать по комнате. Мне же не оставалось ничего, кроме как наблюдать за ним.

- А о чем, по-твоему, я должна была подумать, Калеб? - спросила я хриплым голосом.

Мое лицо пылало, а нос болел, и создавалось впечатление, что он заложен. Было больно дышать.

- Ты похитил меня, ты бил меня, ты... делал со мной невообразимые вещи.

Жжение в моей груди стало распространяться дальше по телу, и весь скопившийся во мне гнев и отчаяние стали вырываться наружу.

- Чего мне было от тебя ждать?

Я не очень успешно изобразила его ужасный акцент, - 'Не дай мне тебя найти'. Разве это не твои слова?