разводишь панику понапрасну. Я довольна своей жизнью: у меня прекрасные сыновья, замечательные подруги и интересная работа. Что еще надо человеку, чтобы встретить старость? – спросила Катя голосом Абдуллы из «Белого солнца пустыни».
И она совершенно права: единственная любовь, не подверженная взлетам, падениям и разочарованиям, – материнская.
Катя по профессии архитектор, работает в большой театральной мастерской, в которой прочно осела. А в молодости такой же галоп, как и в личной жизни, наблюдался и со сменой мест работы. Один проектный институт, другой, третий, четвертый… Какие бы возможности профессионального роста ни открывались, если Катя заскучала, если коллектив переставал ей быть интересен, она писала заявление и уходила. В театральной мастерской, по словам Кати, как везде: есть трудяги и лентяи, таланты и бездари, интеллигентные порядочные люди и вредные сквалыжники. Коль как везде, то нет смысла искать что-то новое. Да и лень.
Сказать, что Катю совершенно не заботит ее внешний вид, было бы неверно. От первого детского платьица и до погребального наряда каждую женщину волнует, как она выглядит. Другое дело – степень накала этого волнения. У одних оно раскаленное, панически маниакальное. Они тратят массу времени, сил, нервов, чтобы поддерживать заданный стандарт. Бедняжки никогда не могут избавиться от внутреннего страха: «Вдруг я сейчас плохо выгляжу?» Другие, хотя и производят впечатление махнувших на себя рукой, хотя и декларируют презрение к методам борьбы с возрастными изменениями, все-таки не обходят стороной зеркало и совершают минимум макияжных мероприятий.
Однажды мы ночевали в деревенском доме, и я подсмотрела, как хозяйка, девяностолетняя сморщенная старуха, подошла к зеркалу и пробормотала:
– Рожа! Ну, рожа! Чернослив. Может, мне голубую косынку повязать?
После последних родов Катя, как она выражается, «нарастила на костяк лишних сорок килограммов». При росте в метр шестьдесят это весьма немало. Катя распухла равномерно, словно ее накачали изнутри, соблюдая пропорции, чтобы при выкатившемся животе не болтались тонкие ручки, а из- под юбки не торчали худые ножки. У Кати появились мясистые щеки, набрякли нижние и верхние веки, закрывающие и прежде некрупные глаза.
– По утрам на меня из зеркала, – говорит Катя, – смотрит раскормленный китаец.
– И тебе приходит в голову мысль похудеть? – спрашиваю я с надеждой.
– Ничего подобного! Я приветствую его: «Здравствуй, китаец!» – умываюсь, подкрашиваю жиртрест мандаринчика и иду на работу.
Лишний вес вызывает проблемы со здоровьем: давление, одышка, боль в коленных суставах, которые не выдерживают лишних полцентнера плоти. Кроме того, для маленьких и толстых трудно подобрать одежду и обувь. Внешнее эстетическое несовершенство по шкале Кати-тучницы стоит после больных коленок, но все-таки перед хлопотами с гардеробом.
Возможно, это связано с тем, что Катя, хотя и утратила с годами игривость, задорность, восторженность, которые били из нее ключом, и сейчас нет-нет да и блеснет, особенно в легком подпитии. Скорчит рожицу, покрутит в воздухе руками и выдаст шутку, анекдот, неожиданное смешное наблюдение, и тогда кажется, что в этой груде плоти прячется озорной чертенок. Мужчины, несколько минут назад взиравшие на Катю с интеллигентным равнодушием, смотрят на мою подругу с удивленным восхищением, которое от неожиданности забывают спрятать под маску хорошего воспитания, предполагающего, что ты не будешь таращиться на женщину с выражением: «Надо же! А эта толстуха забавная штучка!»
Всплеск любопытства – еще не залог долгого интереса. Но ведь многие женщины живут с внутренней установкой: «Если бы я захотела очаровывать, то легко смогла бы. Просто мне не надо».
Настя
