Флаэрти нахмурился и сурово посмотрел на него. Джонатан почти физически ощутил возросшее между ними напряжение, и ему сразу же расхотелось что-либо советовать по поводу диеты.
— Вы один из этих дерьмовых прощелыг-журналистов?
— Отнюдь. Я шеф.
— Шеф чего?
— Шеф-повар.
Коп окинул его скептическим взглядом, но вскоре смягчился:
— Раньше вас показывали по телевизору, не так ли?
— Да, это был я.
— Ну и каким ветром вас занесло в мой кабинет?
— У меня есть кое-какие сведения, которые могли бы вас заинтересовать.
Полицейский украдкой посмотрел на своего коллегу, затем быстро перевел взгляд на настенные часы, которые показывали час дня.
— Вы обедали? — спросил он.
— Нет еще. Я вылетел из Сан-Франциско и приземлился в Лондоне сегодня утром.
— Только ради того, чтобы со мной поговорить?
— Именно так.
— Тут недалеко есть одно местечко, куда часто захаживают копы. Не откажетесь от рыбы с жареным картофелем?
— Охотно пообедаю с вами, — откликнулся Джонатан, поднимаясь со стула.
— Но я вас сразу предупреждаю, это не «Фэт Дак»…[35]
Тут он не соврал. В забегаловке было шумно, пахло пивом, потом и фритюром.
Едва они расположились за столиком, Флаэрти взял быка за рога:
— Вы мне нравитесь, но скажу вам прямо: дело Элис Диксон вот уже два года как закрыто, понятно вам? Так вот, если вы собираетесь мне вешать на уши всякую лапшу и кормить меня нелепыми догадками, я начищу вам морду вашей же тарелкой, ясно?
— Как день, — ответил Джонатан.
«Пожалуй, это не лучшее выражение, которое можно было бы подобрать в данной ситуации», — подумал он, глядя в окно, потемневшее от хлещущих в него косых струй дождя.
— В таком случае я вас слушаю, — проворчал Джим и разом заглотил чуть ли не половину жареной рыбы.
— Что стало с Эрин Диксон? — начал Джонатан.
— С матерью девчонки? Она умерла в прошлом году от передозировки. Все деньги, что ей заплатили телевизионщики, она спустила на наркоту. И не рассчитывайте, что я испытываю к ней хоть малейшую жалость…
— Почему дело было так быстро закрыто?
— Быстро? Мы получили сердце девочки два с половиной года назад, весной 2009 года, за десять дней до ареста Харальда Бишопа, Ливерпульского Мясника. У нас есть доказательства убийства Элис и убийца за решеткой. По-вашему, этого не достаточно?
— Я читал, что Бишопу присудили несколько убийств, которых он не совершал…
— Да, это обычное дело, когда речь идет об этих серийных убийцах. Мы до сих пор не в курсе всего, что натворил Бишоп. Говорит он много, но все больше не о том, что мы хотели бы от него услышать. Как и большинство маньяков, он совершенно чокнутый, но вместе с тем — чрезвычайно расчетлив. На допросах он просто издевается: сначала признается в чем-то, потом откажется от своих слов — и все по новой. Мы провели тщательный анализ всех останков, найденных у него в саду. Образцы не совпадают с ДНК Элис, но это вовсе не значит, что он ее не убивал.
Джонатан проглотил кусок жареной рыбы и вдруг почувствовал легкое недомогание. В кафе было слишком тесно, да и жарко, как в печи. Ему стало плохо. Он расстегнул воротничок своей рубашки и заказал
