чтобы замести следы.
— Все это, конечно, весьма любопытно, но вы не находите, что этого недостаточно, чтобы делать подобные выводы?
— Есть и кое-что другое, — добавил Флаэрти. — Музыкальный инструмент, который мы нашли в ее комнате.
— Ее скрипку?
— Да. С шести лет Элис брала уроки музыки у некой Сары Харрис, довольно известной скрипачки. Они познакомились, когда Харрис проводила в их школе мастер-класс. У Элис были способности к музыке, Сара заметила это и подарила девочке отличную скрипку ручной работы. По нашим прикидкам, такая скрипка может стоить от пяти до семи тысяч евро…
— Но в комнате Элис вы нашли не эту скрипку, не так ли?
— Нет. Я запросил экспертизу данного инструмента и выяснил, что найденная скрипка была сделана в Китае, так что эта хрень не стоила ни гроша…
На этот раз Джонатан вынужден был признать, что дело принимало интересный оборот. Неужели Элис незадолго до исчезновения продала свою скрипку? Во всяком случае, на снимках, зафиксированных охранными камерами, скрипки у нее уже не было.
— Я все перепробовал, обдумывал разные версии, но так ни до чего и не докопался, — признался Джим с горечью в голосе.
— Вы пробовали отталкиваться от истории с присланным сердцем?
— Я, по-вашему, новичок, так, что ли? Что вы имеете в виду? Пересадку сердца?
— Хотя бы…
— Разумеется, я все проверил! Впрочем, не так уж это и сложно: для таких операций нужны специальные клиники, самих трансплантатов очень мало, и каждый из них находится под строжайшим контролем. Я навел справки о подростках, получивших новое сердце в следующие пару месяцев после исчезновения Элис. Таких всего несколько десятков. Личности всех были установлены, операции были оформлены без каких-либо нарушений.
Джонатан расстегнул молнию своей сумки и достал пластиковый пакет, внутри которого лежали две исписанные салфетки с пятнами шоколада на них.
— Что это? — спросил Джим, пытаясь разобрать каракули через прозрачный пластик.
Наконец он узнал этот почерк. Сумел прочесть первые строчки:
Дорогой господин Лемперер, то есть, я хотела сказать, Джонатан.
Я взяла на себя смелость достать пули из вашего револьвера и выбросить их в урну на парковке, пока вы пили свой кофе…
— Отправьте эти салфетки в лабораторию. Постарайтесь снять отпечатки пальцев.
— Расскажите мне еще что-нибудь, — взмолился полицейский.
— Посмотрите описание на обороте, и вы все поймете.
Джим нахмурился и перевернул пакет. На каждой салфетке красовалась золотая надпись: «Сеть заправочных станций „Тоталь“ поздравляет Вас с новым, 2010 годом!»
— Это невозможно, тогда Элис была уже полгода как мертва!
— Позвоните мне, когда получите результаты. — Джонатан вместо ответа протянул ему свою визитную карточку.
— Погодите! Вы возвращаетесь в Сан-Франциско?
— Да, — соврал Джонатан. — У меня самолет сегодня вечером, а до этого у меня еще кое-какие дела в одном ресторане.
Сказав это, он вышел под дождь и направился к своей машине.
Он завел двигатель, включил дворники и поехал. Все его мысли были поглощены информацией, которую ему только что сообщил Флаэрти. Эта история с личным дневником, со скрипкой… Погрузившись в
