Женщина не моих снов (СИ)

– Знаешь, я хотела тебе сказать, – проговорила она. – В тебе есть какая-то загадка. И я чувствую, что должна ее разгадать.

– Не стоит этого делать. Это еще никому не приносило ничего хорошего. А тебе – тем более.

– Почему? Что во мне не так?

– Я не хочу тянуть тебя туда, где тебе будет плохо.

Она положила руку на подоконник и попыталась заглянуть мне в глаза.

– Что там такого, что мне нельзя видеть?

– Очень много всего. Если не все.

– Ну и ладно, – ответила она после паузы. – Подумаешь! А мне все равно.

Она сделала шаг в сторону, но не отошла, а обняла меня и прижалась к моей спине. Я прикрыл глаза и почувствовал теплый прилив нежности. Или, может, не нежности, а чего-то другого, но в тот момент мне было удобнее называть это именно так.

– Как ты думаешь, – спросил я вполголоса, – можно влюбиться в человека, которого ты знаешь всего пару дней?

– По мне – так можно влюбиться за пять секунд. С первого взгляда.

И мы снова замолчали.
Мне хотелось, чтобы это действительно оказалось влюбленностью. Причем не такой, когда ты подумываешь, что по всем правилам надо скучать и дуться, косо поглядывая на молчащий телефон. Я хотел, чтобы это оказалось той мимолетной вечностью, когда расстаешься, как в последний раз, смеешься и плачешь искренне.

– Не молчи, Брайан, – сказала мне Лианна. – Мы подняли серьезную тему.

– Правда? Ну тогда скажи мне, как это – влюбиться.

– Это когда ты… хочешь отдать человеку весь мир и отказываешься забирать его.

– А если мир мне не принадлежит?

Она улыбнулась.

– Когда ты влюблен, тебе принадлежит все. Главное – уметь отдать это даром.

Я замолчал. У человека есть разум, холодный и трезвый, который воспринимает реальность такой, какая она есть. У человека есть тело, которое порой требует пира… пира удовлетворения плоти, в частности, пира страсти и пошлых утех. Но влюбленность, любовь? Оно умрет, даже не успеет высунуть нос из своей красивой сказки в желании проникнуть в этот мир.

Но самые потаенные уголки моей души, до которых еще не добрался отрезвляющий яд, изо всех сил старались заявить о себе. Дрожали от страха, что их не заметят, и от ожидания – они так долго слепли в темноте.

…Она на воспротивилась мне, когда я сбросил на пол шелк ее халата. Меня не покидала мысль, что