Предложение отправиться на «экскурсию» я получил от своей хорошей знакомой из Израиля, журналиста и, в общем-то, коллеги. Мы познакомились на пресс-конференции в Дамаске, обменялись электронными адресами и с тех пор общались довольно часто. Предложение было шокирующим и одновременно заманчивым. Сложно было вычислить мои шансы на жизнь и свободу после визита к террористам. Даже если я повешу себе на лоб свое удостоверение, то они вряд ли отличат арабиста от простого смертного. Но мое любопытство взяло верх над страхом, и я отправился навстречу приключениям. И был вознагражден за решительность. Я не только удостоился теплого приема, но и собрал много ценного материала. Назвать статью бомбой было равносильно милой похвале. Это была ядерная боеголовка. Или водородная бомба, что ближе к истине. Публиковать материал мне не разрешили. Я провел много часов в кабинетах разных начальников, которые с пеной у рта доказывали мне, что у свободы слова есть свои границы. Из-за пресловутой статьи я лишился сна и был на волосок от того, чтобы лишиться удостоверения и работы. Но публикация состоялась. Мои коллеги окрестили статью «бомбой для Ахмадинежада» и говорили мне, что если этот материал попадет в руки иранского лидера, то я стану жертвой джихада. – Да, это был… небольшой скандал, – признался я.
– Небольшой? Вы бы слышали, что говорили у нас! – Он рассмеялся. – Впрочем, учтите на будущее. Скандал означает хотя бы одно – вас услышали. Вы талантливый журналист, и да поможет вам Творец во всех ваших начинаниях. К слову сказать, я преподаю на кафедре востоковедения в одном из наших университетов. И почту за честь видеть вас среди своих студентов.
Зоар достал паркер и написал на одном из листов блокнота имя и название университета. Доктор Зоар Альхадиф. Иерусалимский Еврейский университет. Ниже он указал два телефонных номера и адрес электронной почты. – Я совсем заболтал вас. Вы, наверное, умираете от голода. – Зоар жестом пригласил всех за стол. – Прошу, господа.
…В номер я вернулся после полуночи. Состояние у меня было странное. С одной стороны, я не чувствовал под собой ног и падал от усталости. С другой – меня переполняло ощущение спокойствия и счастья. Прогулка по ночному городу оставила столько впечатлений, что впитать их до конца не представлялось возможным. Я никогда не понимал, за что так люблю эти улицы, почему испытываю желание научиться дышать их таинственным воздухом, на секунду стать камнем мостовой, чтобы почувствовать непостижимую целостность, совершенство этого города. Города, который никогда не меняется и всегда остается прежним. Темнота дышала прохладой. Я оставил открытым окно, переоделся и, устроившись под одеялом, начал переносить снимки из фотоаппарата в компьютер. Когда работа была закончена, и в компьютере появилась папка «Иерусалим», полная драгоценных изображений, тех самых, которые имеют целостность бесконечного мгновения, я открыл новый документ и, подумав пару секунд, стал описывать события сегодняшнего дня. …Мысль завести дневник появилась у меня тогда, когда я оставил родительский дом. В голове моей тогда был беспорядок, я тонул в противоречивых чувствах и не имел понятия, как разобраться во всем
