Эти выводы были неутешительны, они наводили на грустные мысли о психическом
нездоровье Симы. Как это называется в психиатрии? Мания преследования?
Илья уснул только под утро. Едва он провалился в глубокий сон, как в голове что-то
взорвалось и со звоном рассыпалось на мелкие осколки. Он уткнулся лицом в подушку, надеясь, что звон исчезнет сам собой, но сновидение оказалось на удивление назойливым.
Медленно, словно с морского дна, Илья всплывал на зыбкую поверхность реальности.
Мозг еще спал, а тело уже начало действовать – включился автопилот. Илья нашарил на
прикроватной тумбочке разрывающийся телефон.
– Северин Илья Андреевич? – послышался в трубке жизнерадостный мужской голос.
– Да, что вам нужно? – буркнул он и с трудом разлепил один глаз.
– Старший лейтенант Самохвалов беспокоит.
– Не понял?
– А что тут непонятного? Я старший лейтенант Самохвалов, расследую дело об ограблении.
– Каком еще ограблении? – спросонья Илья соображал совсем плохо.
– Вашу дачу сегодня ночью ограбили, – терпеливо сообщил милиционер. – Требуется ваше
присутствие.
– Зачем? – спросил Илья.
– Как это – зачем?! Я же русским языком объясняю: ограбили вашу дачу. Вы должны
приехать, посмотреть, что пропало, подписать протокол.
Илья посмотрел на часы – половина восьмого. В два у него обед с заказчиком.
– Ну так как? Когда вас ждать?
– Выезжаю! – рявкнул Илья и отшвырнул трубку.
Это же надо, как все некстати!
Ограбили родительскую дачу. Он не был там ни разу со дня смерти мамы. На дачу нужно
ездить семьей – с женой, детишками и домашними животными. Ни жены, ни детей, ни уж
тем более домашних животных у Ильи не было, а слоняться в одиночестве по огромному
дому мало радости.
Если бы отец был в Москве, можно было бы попросить его съездить, но отец сейчас как
назло на какой-то выставке в Мюнхене. Придется разбираться самому.
Илья чертыхнулся, сполз с кровати и поплелся в душ.
Холодная вода и чашка крепкого кофе вернули его к жизни.
Он натянул джинсы, свитер, обул кроссовки и посмотрел на свое отражение. Помятая, небритая физиономия не внушала оптимизма. Выглядел он как с тяжелого похмелья.
«Побреюсь перед обедом, и плевать, что подумает обо мне старший лейтенант Самохвалов»,
– решил Илья.
Инструкции были предельно точны: ровно в восемь тридцать утра Симе надлежало явиться в
загородный дом, расположенный недалеко от усадьбы Глеба и Инки. Бумажка с адресом
лежала на пассажирском сиденье «Хаммера».
В принципе, это логично – спрятать ребенка недалеко от места похищения. Настораживало
другое – похититель ни словом не обмолвился о выкупе…
Старый двухэтажный особняк Сима нашла почти сразу. Дом располагался на окраине
дачного поселка и казался заброшенным: неухоженные яблони, заросшая травой подъездная
дорожка, давно не мытые окна, – идеальное место для людей с дурными намерениями, тихое
и укромное.
Сима заглушила мотор, вышла из машины. Ноги вдруг налились свинцом, и ей пришлось
приложить усилие, чтобы сделать шаг к железной калитке, выкрашенной в бледно-зеленый
цвет. Она толкнула калитку – на светлой краске остался влажный след от ее ладони. Дверца
открылась совершенно бесшумно. Сима почему-то готовилась услышать пронзительный
скрип давно не смазываемых петель. И вообще, вокруг была подозрительная тишина, совсем
