- Никаких возражений. Ты здесь, рядом со мной, и я ни черта не заслуживаю твоего
внимания, не говоря уже о твоей поддержке. Я лгал тебе, обманывал, бросил тебя.
Почему ты здесь, со мной, находится за пределами моего понимания.
- Ты знаешь, почему я здесь, - сказала я. - Я верю в тебя.
- Да, хорошо, что это делает хоть один из нас.
Ни говоря больше ни слова, он обнимает меня и держит в своих руках очень крепко.
- Мне так жаль, что я лгал тебе, - прошептал он.
- Я знаю.
Чувствуя безопасность рядом с Калебом, обнимающим меня, я позволила себе
расслабиться и стать действительно сонной.
Он убрал с моего лица выбившиеся волосы. Последнее, что я помню, как Калеб, слегка
дотрагиваясь, рисует случайные узоры на моих
руках, ногах и спине. Это было так хорошо, что я позволила себе ускользнуть в сон.
Он не изменился. Он тот же самый мальчик, которого я полюбила еще в Раю.
Я люблю тебя.
Слова крутятся на кончике языка, и губы практически складывают слоги, но я не успеваю
произнести их, мои веки опускаются, а Калеб нежно гладит мои волосы, снова и снова.
Утром я просыпаюсь и вижу его, наблюдающего за мной.
- Доброе утро, - говорю я, потягиваясь. Моя нога дает знать о сне на грубой древесине, но
я пытаюсь скрыть боль от него. - У нас уже есть план?
- Да, есть, - отвечает он. - Но он тебе не понравится.
______________________________________________________________________________
* - муму - платье, походящее на ковбойскую мужскую рубашку в техасском стиле.
Глава 17.
Калеб.
Мэгги садится и прикусывает нижнюю губу. У нее в волосах застряли маленькие
деревянные опилки и глаза налились кровью.
- Не думаешь ли ты, что нам стоит обсудить план вместе?
- Нет, - упорно говорю я.
- Почему нет?
- Потому что ты не разумна.
- Прошу прощения, - говорит она, с каждым словом из ее волос выпадают опилки .
- Но вообще-то, я - та, которая спала прошлой ночью. А ты не спал. Я голосую за то, что я
разумна и за то, что бы обсудить этот план вместе.
Я стою и протягиваю ей руку.
- Ты никогда не была разумной. И прежде чем снова просить прощения, ты была той, кто
сбежал со мной посреди ночи, только с одним рюкзаком забитым вещами.
Она берет меня за руку и позволяет помочь ей подняться. Могу сказать, что она не
устойчива, так что я обнимаю ее за талию и поддерживаю, пока ее тело не
приспосабливается. Когда она встала ровно, я отпустил ее. Она сложила руки на груди и
задрала свой прямой аристократичный нос вверх. В замке было очень мало места, так что
наши тела касались друг друга.
- Это не было неразумным. Быть здесь, с тобой - сознательный риск.
- Сознательный? - Спросил я, со скептицизмом в голосе.
- Просто забудь об этом.
Она подняла свой рюкзак и схватила меня за руку, для поддержки вылезая из замка. Было
еще рано, но несколько мам с детьми уже были в парке. Они неодобрительно
поглядывали на нас, словно нас поймали дурачившимися в стенах замка.
- Так что у тебя за план, который мне не понравится?
