негласную опеку надо мной, Хас среди наемников, а Лэссит — караванщиков. Видимо, у мужчин проснулись отцовские чувства, а я оказалась идеальным кандидатом на роль внезапно обретенной дочурки. Правда, с Лэсситом все прошло не так гладко, как я надеялась. На второй день пути мужчина отозвал меня в сторону и, глядя в глаза, спросил на что конкретно он может надеяться. Признаться, такого я не ожидала. Лэс мне нравился, но чисто по человечески. Увы, как нечто большее я его не воспринимала. Поэтому, запинаясь и смущаясь, я выдавила слово «дружба». Он воспринял это довольно спокойно, к чести сказать, и поблагодарил за правдивый ответ, поцеловал ладонь и отвел обратно к костру. Сначала мне было неловко, но Лэссит сделал все, чтобы убрать это чувство. Он практически не отходил от меня до конца дня, разговаривая на отвлеченные темы, рассказывая о дорогах, по которым ходил, и о том, что видел. В результате, к концу дня я уже практически и забыла о том разговоре.
А вот о женщинах из обоза я так быстро забыть не смогла. Один раз, когда я отошла искупаться к реке, кто-то толкнул меня в спину так, что я полетела вниз головой. На мое счастье тут оказалось достаточно глубоко и без коряг. А вот одежда, которую я успела снять, пропала. Проклиная все на свете, я вылезла из воды как была в нижнем белье, и почти два часа просидела в кустах, пока меня не пошел искать Вэн. Окликнув парня, я попросила принести мне одежду, пока сама пряталась за деревом. В итоге, пришлось рассказать и ему и Лэсситу с Хасом о том, что произошло. Мужчины порывались провести обыск, чтобы найти того, кто это сделал, но я запретила. В конце концов, маг я или где?
Четыре часа мучений и вуаля! Прямо посреди ночи раздался женский визг, и одни из повозок загорелась. Повскакивающий народ, открыв рты смотрел, как дымят и горят ни с того ни с сего вещи.
— Нэя, ты же маг, помоги, — развернулся ко мне Лэссит.
— И не подумаю, — я довольно хмыкнула, заслужив удивленно-укоряющие взгляды окружающих. — Только она сама может себе помочь.
— Это как?
— Это просто. Как только ворованное отдаст, так и гореть все перестанет.
— Ворованное? — Лэссит вскинул брови, — так это ты сотворила?
— Ага!
— Что? На, тварь! Подавись! — та самая вдова, Нади, подхватила один из серых мешков и швырнула мне его под ноги. Вокруг баула распространялось синевато-зеленое мерцание, которое теперь стало затухать. А вот повозка — нет!
— Лэссит, тебе нужны были доказательства? — я посмотрела на мужчину. — Теперь они есть. Ворам в обозе места нет.
— Да, — он кивнул и посмотрел на женщину, баюкающую обожженную руку. — Нади, в ближайшем городе ты покинешь караван. Деньги за оставшиеся дни тебе вернут. Больше ты с нашим караваном путешествовать не будешь, — и отвернулся от нее.
— Это все она! Эта ведьма! Вы сговорились! Да я…
Истерика бы продолжалась еще долго, если бы я не зажгла на руке черный огонь и не продемонстрировала ей. Это произвело достаточное впечатление, чтоб она замолчала.
— Нэя, а почему ты не дала нам провести обыск? — Вэн заглянул мне в глаза, да и остальные мужчины с интересом прислушались.
— Лэс, если бы вчера вы провели обыск и нашли вещи, то она просто могла бы заявить, что ей их подкинули, причем вплоть до того, что это сделала я сама. А вот сейчас сама показала, что не только знала о наличие чужих вещей в ее обозе, но и чьи они.
Мужчины переглянулись, и я успела заметить удивленные глаза Лэссита и Вэна и одобрительный кивок Расхарта. Более того, полукровка быстро оттеснил женщину в сторону, что-то шепнув на последок, отчего она побледнела и, бросив затравленный взгляд на меня, послушно закивала.
Остаток ночи прошел спокойно. А вот следующим вечером разозленная женщина попыталась поквитаться. Началось с того, что она попыталась меня отравить. И не нашла ничего лучше, как использовать трупный яд — средство самое распространенное и дешевое. Да только вот сюрприз — на некромантов он, как и большинство биологических ядов, не действует. А вот распознаем мы их сразу. Вот
