ниже. Непослушным языком Иван Данилович с трудом произнес:
- Не давай Ане телеграмму. Обещай мне, обещай, внучка...
Татьяна с ужасом осознала, что он сказал.
- Дедушка, миленький, я помогу тебе встать. Дойдем до кровати. Я вызову врача, только держись. - Она попыталась приподнять его, но он был слишком тяжел. Сил не хватало даже сдвинуть с места. Расстегнула ворот рубашки и прильнула ухом к груди. Сердце не билось. Девушка не хотела верить, что это конец. Начала тормошить безвольное тело. Потом помчалась, не разбирая дороги, к медсестре.
Тетя Галя побежала за медицинским чемоданчиком в дом. Таня, не дожидаясь ее, вернулась в мастерскую. Дед не шевелился. Она встала на колени и снова приложила ухо к груди. Чуда не произошло - сердце молчало. Соседка оттолкнула ее в сторону. Осмотрела мужчину и бессильно опустила руки.
- Что же вы ничего не делаете, может, укол? - спрашивала девушка, глядя отчаянными глазами.
- У него сердце остановилось. Осколок все-таки добрался. Я пойду за помощью.
- Дед умер? Не может быть! Этого не может быть. Он только, что говорил со мной. - Таня заплакала, прижимая руки к груди.
Появились люди, увели ее в дом. Мужчины перенесли деда в зал. Девушка, взяв себя в руки, твердо сказала:
- Телеграмму отцу нужно дать на работу. Мама не должна знать о смерти дедушки, так он просил.
Она открыла дверцу шкафа и достала военный мундир. Руки машинально снимали с кителя ордена и медали. Слезы лились, орошая воинские награды. Тело била мелкая дрожь. Таня прикрепила орденские планки и отдала мундир тете Гале. Она изо всех сил стискивала зубы, стараясь не рыдать в голос. Все ее существо не хотело мириться со смертью ее первого настоящего друга, близкого, родного человека. Как в кошмарном сне, в доме сновали чужие люди, переговариваясь, что-то приносили, привозили. В комнату, где лежал дед, она боялась заходить: не узнавала его. Без бороды он стал моложе и строже. Парадный мундир василькового цвета подчеркивал смертельную белизну кожи. Девушка бродила по саду, натыкаясь на деревья. Если пытались утешать, молча, отворачивалась. Пришел Юра, сел рядом на лавочку:
- Ты бы поплакала. Не держи в себе, - посоветовал юноша. Его сердце разрывалось от жалости к девушке.
- Юра, ты не обижайся. Я хочу побыть одна, - попросила Татьяна.
На следующий день к полудню приехал отец. Увидев бледную, похудевшую дочь, испугался. Стал, как маленькую, гладить по голове. Она прижалась к нему:
- Как ты объяснил маме, почему поехал в Степановку?
- Я сказал, что дедушке лучше и тебя нужно забрать домой. - Антон Сергеевич обнял ее. Он чувствовал, как она дрожит, пытаясь подавить слезы.
- Да, дедушке теперь лучше. - Таня глотала соленую влагу, учащенно дыша. Горло не хотело нормально пропускать воздух в легкие. Оно окаменело. - Он встретился с бабушкой, а мы остались без них. - И не выдержав муки, заплакала.
Снова вышла в сад. Села на скамеечку, прислонившись спиной к цветущей алыче. Легкий весенний ветер высушил слезы на ее ресницах. Потом, запутавшись в кроне дерева, подул на белоснежные цветы. Они дождем посыпались ей на голову. Девушка держала на ладони несколько лепестков и вспоминала поход в лес за подснежниками.
***
В то утро дед принес с улицы, держа двумя пальцами крохотный белый цветок.
- Смотри, нашел возле забора первый подснежник. Значит, в лесу они тоже появились. Пойдем после
